Время «Ч» - Инна Тронина (2020)

Едва Минц нагнулся над Владом, как левое плечо его обожгла пуля. Судя по всему, она не задела кость, прошла по касательной, но всё равно куртка тут же набрякла кровью.

– Назад! – крикнул Саша милиционерам, которые всё же попытались обойти автобус сзади. – Стойте, погибнете все…

– А чего делать-то? – донёсся с той стороны сорванный, яростный голос. – В канаве загорать?

– Да сейчас разберёмся с ними, – ответил Саша, потихоньку оттаскивая Вершинина с шоссе на обочину. – Какой прок зря подставляться?

Всеволод тем временем полз по траве, пахнущей пылью и бензином – как будто не было всех этих дождей и гроз. Обдирая пуговицы с цивильного костюма, он сжимал руке «макаров» и всматривался в трепещущие отсветы своими орлиными глазами.

Похоже, ребятам удалось отвлечь обоих стрелков. Грачёв уже точно знал, что в автобусе находятся двое, а больше, похоже, никого нет. Потом он увидел физиономию одного из бойцов, сопровождавших груз – раскосую, злобную, с жёстким ёжиком над низким лбом. Этот урод стрелял ничуть не хуже самого Грачёва, и в его распоряжении было много оружия. Всеволод же боялся, что рука его онемеет и потеряет меткость. Никак нельзя допустить, чтобы пуля попала в тару с грузом – тогда всем каюк с петухами…

Минц, оставив Вершинина в безопасном месте, буквально танцевал под пулями Алмякаева и Сакварелидзе. Самому ему так и не удалось ни разу выстрелить, но и ран у него не прибавилось. Потом всё-таки Саша три раза подряд пальнул прямо в разбитое окно, и тотчас же послышалась приглушённая, злобная ругань.

– Попал! – Минц улыбнулся счастливо и светло.

Теперь он видел раненого – крепкого большеголового мужчину в кожаной куртке и, вроде бы, в спортивном костюме. Тот зажимал рукой шею, и между пальцами у него ползли струйки крови.

– А тот, первый автобус, не задержали ещё? – спросил Саша у одного из местных милиционеров. – Ничего не известно?

– Не бойсь, не уйдёт! – успокоил его пожилой старшина. – Этих бы взять, пулемётчиков…

Алмякаев действительно строчил веером через выбитое заднее стекло, и автобус напоминал тачанку – столько неподвижную. Милиционеры, повинуясь команде Грачёва, разделились на две группы. Одна должна была отвлечь стрелка в конце салона, а другая, после его ликвидации, имела намерение взять живым другого – уже раненого.

Грачёв тщательно прицелился, мысленно попросил помощи у отца и нажал на спуск. Рафик Алмякаев, который, как и предполагалось, сосредоточил всё внимание на подбирающихся к автобусу милиционерах, не заметил опасности. И он не услышал, как свистнула его пуля – просто упал головой на автомат, который несколько раз выстрелил и смолк. Кажется, он успел ещё что-то крикнуть – даже не от боли, а от ярости…

– Пошли! – крикнул Всеволод группе, которая должна была захватить второго стрелка, а потом уже выяснить его личность.

Минц побежал к автобусу вместе со всеми. И первым увидел второго стрелка, которого недавно ранил. Красивый мощный мужчина полулежал на двойном сидении автобуса, истекая кровью. Саша уже решил, что сейчас его возьмут, причем без особого труда. Но в этот момент раненый прижал дула своего автомата к сердцу и нажал на гашетку.

– Зараза, кончился! – прохрипел сзади незнакомый милиционер, отпихивая с дороги Минца. – Два дубаря, и никого живого!..

– Зато товару пол– автобуса – гуляй, братва! – Грачёв, грязный, но довольный, вскочил в автобус. – Кстати, мой ещё дышит, но еле-еле. – Саш, твоего крестника нет здесь?

– Не вижу. – Минц прошёлся по автобусу, близоруко щурясь. – Видимо, уехал в первом. Когда Влада отправлять будем?

– Как только медики приедут, сразу. Он в живот ранен, очень скверно. Одежда, грязь – всё внутрь попало.

Тот самый старшина по рации требовал, чтобы выслали ещё одну бригаду «скорой», через слова крыл матом и не желал слушать ни о каких политических катаклизмах.