Если можешь – прости - Анна Дубчак (2016)

– Но надо же сделать так, чтобы на нас никто не подумал, – осторожно заметила Таисия. – Мы же потому и вспомнили про Борисова.

– Звони ему и назначай встречу…

– Постой… Мы же еще не позвонили Лазареву!

– Уф… Совсем я что-то закружилась… – пробормотала я, хотя на самом деле о звонке Лазареву я помнила всегда, да только боялась, что, позвонив ему, я услышу либо длинные гудки, либо он скажет, что еще ничего не готово. – Тогда звони Лазареву.

Таисия сделала несколько глубоких вдохов, готовясь к серьезному разговору, и позвонила.

Разговор длился одну минуту.

– Виолетта, документы готовы, нам их сейчас привезут, – сказала ошарашенная услышанным Тая.

– Кто привезет?

– Его помощник. Стажер, что ли… Да какая разница?!

Сердце мое заколотилось. Значит, в течение часа мы получим документы на ресторан.

Приблизительно в полночь мы должны уже быть там. Да, в полночь. Все нехорошие дела совершаются в полночь.

Наконец раздался звонок в дверь. Петр посмотрел в глазок, сказал мне, что на лестнице никого нет. Открыл дверь, и я увидела на пороге толстую желтую кожаную папку. Подняла, принесла на кухню, открыла и принялась изучать. Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять все… Волосы на моей голове зашевелились, а тело мое, ставшее воздушным, невесомым, пробил теплый пот.

– Ну, что? Все в порядке? – спросила Тая, у которой тоже зуб на зуб не попадал от страха.

– Да, все в полном порядке, – ответили мои губы.

– Ну и хорошо. Надо же, как быстро все сделали… Теперь ждем ночи?

– Да, ждем.

Время тянулось, как жевательная резинка. Я прямо видела это время, эти розовые, пахнущие клубникой тонкие волокна, лопающиеся прозрачные пузыри. Хорошо, что люди еще не научились видеть или читать мысли друг друга, иначе меня бы сочли сумасшедшей.

Когда стрелка часов приблизилась вплотную к двенадцати, я поняла, что пора действовать, и начинать надо было с Борисова.

Я дала Тае телефон, волшебный, который подарила мне бабушка, по нему никогда и никто не смог бы определить хозяина:

– Звони!

Тая позвонила Борисову и спокойным (она суперактриса!) голосом попросила его приехать немедленно в ресторан «Преферанс».

– Я знаю, куда увезли твоих детей, Борисов…

Она так убедительно произнесла весь текст, касающийся похищения детей и ее желания за деньги сообщить ему номер машины, на которой их увезли, что Борисов, не дожидаясь конца разговора, сказал, что уже выезжает.

– Теперь, если у нас ничего не получится, он меня убьет, – Тая истерично хохотнула.

– Главное, не думать об этом!

Я стала собираться. Руки мои дрожали, снова разболелся живот, мне пришлось бежать в туалет. «На войне как на войне», – твердила я позже, уже почти готовая к выходу, с пистолетом в кармане.

Петр, лицо которого освещала слабая улыбка обреченного, тоже сидел на кухне в ожидании команды.

Таисия красила губы, пудрила нос так, как если бы готовилась к выступлению на сцене.

Зажав под мышкой папку с документами, я сунула руку в карман куртки, чтобы еще раз ощутить холод и тяжесть пистолета. Ну вот, теперь точно пора.

На пороге появился Миша. Он тоже был не в порядке, лицо белое, под глазами синие круги. Вообще ничего не сказал, просто кивнул головой, зажмурив глаза, словно заранее соглашаясь с нами во всем, что мы собирались сделать, благословляя нас и одновременно извиняясь за свою слабость и бездействие. Мутный слабак, окрестила я его про себя.

Тихо, ступая по коврам ногами в толстых шерстяных носках, появилась няня Таня, за ней испуганным призраком возникла Лена. Все провожали нас, как на войну.

– Ну что ж, пора, – сказала я и, посмотрев в глаза Петру, взглядом дала ему «отмашку». – Поехали, Петя.

Мы втроем вышли из квартиры.

16. Таисия