Если можешь – прости - Анна Дубчак (2016)

Понимала ли она, что своим звонком Борисову подписывает себе смертный приговор? И да, и нет.

Она хорошо представляла себе, как Борисов после разговора с ней бросается к машине, садится и мчится в ночи в ресторан, как его машина врезается в сверкающую красоту ночной, пылающей огнями, переливающейся всеми цветами Москву. Возможно, он уже пьян, ведь Таня ясно сказала, что он пьет. Кто раньше приедет в ресторан – они трое или Борисов? И где охранники? Спят ли после сытного ресторанного ужина и возлияний? Или смотрят телевизор, а может, режутся в компьютерные игры, с них станется.

Но вот Иванов точно сидит в своем кабинете, это его время. Сидит себе, освещенный настольной лампой, шелестит деньгами, мечтает о чем-то своем, не подозревая, что дни его сочтены.

– Оставим машину подальше, чтобы он не услышал шума мотора, – говорила она в машине, пытаясь представить себе план действий. – Подойдем к окну его кабинета и все увидим, один он или нет.

– Девушки, а что с Борисовым-то делать будете? – наконец-то прорезался голос у молчаливого и на редкость кроткого Петра. – Или вы забыли про него? Возможно, он появится в ресторане раньше нас, мы же не знаем, откуда он едет… Вы подумали об этом?

– Мы с Таей войдем к Иванову, а ты останешься здесь, в машине, и увидишь, когда машина Борисова подъедет к ресторану, – сказала Виолетта. – И тогда сразу позвонишь.

– Но я не знаю, как выглядит машина Борисова.

– Думаю, он будет на своем черном «гелике», – сказала Тая. – Трудно спутать. И вообще, даже если он будет на другой машине, ты сразу узнаешь его, он высокий, огромный такой мужчина…

– Ладно. Но вы, вообще-то, представляете себе, как все это будет выглядеть реально? Вы стоите перед Ивановым с пистолетом наголо, он, к примеру, подписывает все документы, и в это время раздается телефонный звонок…

– Да, правильно, не звони. Нервы и так будут на пределе. Просто отвлеки его, скажи, что я сейчас подъеду, – сказала Таисия. – Он зацепится за эту информацию.

– И что будет потом? – кислым тоном спросил Петр. – Вы не продумали операцию. Вас могут перестрелять. Сначала в вас выстрелят охранники, потом сам Иванов… Уверен, что у таких людей, как он, пистолет в кармане или на поясе. Да и Борисов ваш тоже может быть вооружен. Быть может, мы все-таки сначала проследим за рестораном, чтобы выяснить, кто там? А вдруг в зале посетители? Или, может, в подвалах идет игра?

– Да мне все равно, – сказала Виолетта. – Мы через черный ход проберемся к нему в кабинет, заставим его подписать документы, после чего я застрелю его, и мы убежим. Все! А уж где будет в это время Борисов, неважно… Пистолет потом подкинем ему домой, спрячем где-нибудь в квартире, благо ключ у Тани… Может, нам удастся зацепить какую-нибудь вещь, выпачканную в крови Иванова, из кабинета…

– Что-то я начал бояться тебя, – сказал вдруг Петр. – Ты когда стала такой бесчувственной?

– Не знаю, – ответила Виолетта.

Она в этот момент выглядела совсем девчонкой, а весь их разговор напоминал репетицию школьного спектакля с криминальным душком. В духе времени.

Между тем машина неумолимо приближалась к месту действия. Таисию мутило, до нее вдруг начало доходить, что, возможно, их всех ждет смерть.

Когда до ресторана оставалось несколько метров, она вцепилась Виолетте, сидящей рядом с Петром, в плечо.

Машина встала в темном переулке, откуда открывался вид на весь особняк. Впервые за все время, что Тая работала там, она видела дом совсем темным, без единого огонька.

– Слушай, что-то окна темные… – сказала Виолетта хриплым голосом. Прокашлялась и замерла.

– Или все внизу, в подвалах режутся в карты, – предположил Петр, – либо там никого нет, и он заперт. Ты вообще когда там последний раз была?

– Два дня тому назад, ресторан работал на всю катушку, – сказала Тая.

– Предлагаю пойти самому, с ключом, и все проверить, а вы, девушки, оставайтесь на месте, – сказал Петр.