Ласточкино гнездо - Валерия Вербинина (2019)

Вино показалось ему восхитительным – хотя, конечно, в Крыму любое вино покажется таковым, особенно человеку, который нечасто имеет дело со спиртными напитками.

Подперев рукой голову, Иван слушал болтовню гримера о какой-то его знакомой, который за год трижды вышла замуж и столько же раз развелась. Собеседники смеялись и подавали реплики, вспоминая похожие случаи, а может быть, выдумывая их на ходу.

«А ведь он разговаривал с Сашей Деревянко за несколько минут до того, как его убили, – мелькнуло в голове у Опалина, – и Щелкунов тоже. А потом… бандитский удар, как сказал Парамонов…»

И внезапно его настигло озарение. Может быть, всему причиной было вино, но он понял, как ему вывести на чистую воду преступника.

Неловко повернувшись на стуле, Иван поднялся.

– Э… Я отойду на минуточку, – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Но он отправился не в туалет, а вышел и стал за окном так, чтобы видеть весь стол, за которым сидели киношники – и так, чтобы они сами его не видели.

Через секунду Валя услышала бешеный свист и чей-то вопль снаружи:

– Шухер!

Щелкунов вскочил на ноги, гример прервал свой рассказ. Когда Опалин вернулся, все уже сидели на местах и переговаривались как ни в чем не бывало.

– Ты слышал? Какой-то странный крик, – несмело заметила Валя.

Он пожал плечами.

– Я ничего не слышал. Или, может, слышал, но внимания не обратил…

Реквизитор дернул щекой и попросил официанта принести счет.

Опалин старался вести себя, как обычно, но сердце его бешено билось.

Выдал себя молодчик… выдал с потрохами и прочими частями тела. Такой бешеный взгляд, как минуту назад у Щелкунова, бывает только у блатного, который учуял опасность.

«А ведь с виду человек как человек, – размышлял Иван, хмурясь. – И даже походка на блатную не похожа. Но эта птичка точно не раз сидела в допре[19]…»

Когда все стали расходиться, Валя спросила у Опалина, куда он теперь.

– На почту… Мне в редакцию надо позвонить.

Однако он отправился вовсе не в почтамт на Гоголевской улице, из которого можно было заказать междугородный разговор, а прямиком в угрозыск на Пушкинском бульваре, к Николаю Михайловичу Парамонову.

– Блатной? В киногруппе? – недоверчиво спросил начальник угрозыска, выслушав сбивчивый рассказ Опалина.

– Ты бы его рожу видел, когда он услышал про шухер, – ответил Иван. – И он был с Деревянко за несколько минут до того, как парня зарезали. Смекаешь? Этот Тимофей Щелкунов, или как там его на самом деле зовут, последовал за беднягой и убил его.

– А Деревянко говорил, что кто-то в группе является не тем, за кого себя выдает. – Парамонов поскреб подбородок. – Шустрый ты, Ваня… Молодец! Думаешь, Щелкунов каким-то образом догадался, что Саша для него опасен?

– Может быть. Не знаю. Но как-то Деревянко себя выдал. И Щелкунов его зарезал.

– Предположим, – проговорил начальник угрозыска, хмурясь. – Возможность, конечно, у него была… А почему он не сбежал?

– В смысле?

– Щелкунов человека убил. Что ж он после этого не скрылся, а продолжал как ни в чем не бывало изображать реквизитора?

– Если бы скрылся, вы бы сразу же им заинтересовались. Верно? Может, он рассчитывал скрыться, но позже, когда ни у кого уже не возникнет вопросов. Сашу Деревянко он зарезал с одного удара, а значит – опытный. Уверен, помощник оператора вовсе не первый, кого Щелкунов убил. Этот реквизитор – неприметный, но крайне опасный гад. Когда арестуете его и возьмете пальчики, надо будет проверить, по каким делам они проходят. Готов на что угодно спорить, за ним много чего числится…