Среди тысячи слов - Эмма Скотт (2020)

– В действительности… В последний раз так было… прошлым летом? Примерно в твой день рождения. – Она нахмурилась, раздумывая над чем-то. – Уиллоу?

– Да?

Ее изящные брови сошлись на переносице, а наманикюренные ногти начали отбивать ритм по стойке, как и всегда, если ей в голову приходила неприятная мысль.

Я задержала дыхание. Я почти видела, наконец, как она складывает воедино события прошлого лета. Встречу с Ксавьером в Wexx на вечеринке в честь Четвертого июля. Как я рассказала ей, что все было круто. Как она была рада за меня, потому что он «правильный молодой человек». Она не знала о вечеринке в честь дня рождения, которую несколько недель спустя я сама организовала, но она знала, что после этого я больше не говорила о Ксавьере. Все было прямо у нее под носом.

– Уиллоу, – сказала она, и в голосе послышалась дрожь. – Ты понимаешь, что Уилкинсоны очень важны для нашей семьи? Твой отец преданно работал на Wexx, и несмотря на наш переезд, они были к нам добры.

В горле пересохло, и я могла лишь кивнуть.

– Помня об этом, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Было больно слышать эти слова, срывающиеся с ее губ. Что мне с ними делать? Рассказать ей правду и разрушить образ ее жизни? Ради обвинения, у которого нет доказательств, даже моих ясных воспоминаний?

С этим ничего нельзя было поделать, особенно учитывая, что Ксавьер не собирался в скором времени приближаться к моему приемному штату. Я отхватила немного счастья с Айзеком. И не собиралась просто отпускать его.

– Нет, мам, – сказала я и поцеловала ее в макушку. – Пора бежать, опаздываю в школу.

Она похлопала себя по волосам, где я оставила поцелуй, и раздраженно вздохнула. Но ее ноготки перестали выстукивать дробь.

– Хорошо проведи этот день. Не возвращайся с репетиции слишком поздно. Боже, такое впечатление, что ты живешь в театре.

– Премьера спектакля через две недели, – сказала я. – У нас технические репетиции и полные прогоны на этой неделе, а на следующей неделе генеральная репетиция…

Но она уже уткнулась в свой журнал.

* * *

После занятий я убивала время, катаясь по Хармони, ожидая, когда Айзек закончит работать. Сначала я поехала к «Коттеджам». Они были одним из углов треугольника моих любимых мест: «Коттеджи», ОТХ и лабиринт из живой изгороди.

Все что мне нужно в радиусе трех километров.

Я остановилась перед одним из коттеджей. Милый, светло-синий, с белой отделкой. Во дворике перед зданием стоял знак «Продается», казавшийся таким же старым и поблекшим, как и сам дом. Рынок недвижимости не впечатлял, но я была рада, что этот дом еще не купили.

«Однажды», – подумала я.

Я поехала обратно в город и остановилась в книжном, чтобы выбрать комикс для Бенни. Айзек упоминал, что тот хорошо учится в школе. Мне еще только предстояло его встретить, но Айзек всегда тепло о нем отзывался. Я решила, что Бенни заслужил награду, не просто за школьную работу, но за то, что важен для моего парня.

«Парня»?

Слово подкралось, и мое сердце затрепетало. И хотя это было, наверное, глупо, я решила его беречь.

В начале пятого я подъехала к лабиринту из живой изгороди и оставила велосипед у таблички. Синий Dodge Айзека уже стоял в дальнем углу стоянки. Теплое солнце ярко светило, подготавливая воздух к летней духоте. Я подняла руку, прикрывая глаза. За живой изгородью было поле высокой травы и деревья. Нам пришлось пробираться туда несколько раз, когда другие посетители приходили погулять по лабиринту.

Теперь я легко нашла путь через лабиринт и увидела Айзека, сидящего в мельнице. На коленях у него лежал сценарий, а в руках он держал ручку. Конец ручки выглядел пожеванным – он грыз ее, чтобы удерживаться от курения в моем присутствии.