Огненный перст - Борис Акунин (2013)

– Говори прямо. Чего ты от меня хочешь?

– Скажу. Ты ловок, оборотист. Отправляйся к Рорику. Сделай то же, что у Воислава делал. И что в Кыеве сделать хотел. Стань у варягов своим. Сойдись с их князем. Оплети его, убеди, заколдуй. Чтобы не шел к нам на Днепр. Никого другого, кто мог бы такое исполнить, я не знаю. Ты – можешь. Вижу это, знаю. Отправляйся на север, Демьян. Не для меня – для своего народа. Я тебе провожатых дам. До волоков довезут и на Ловать-реку спустят, откуда до Ильмерь-озера прямой путь. Дальше не пойдут, забоятся… Вот что хуже всего, Демьян. Мои люди с тем Рориком еще не воевали, а уже боятся.

Надолго умолкли. Дамианос размышлял, взвешивал «за» и «против».

По правилам, менять цель задания без санкции Сколы не полагается. Приказано работать с полянским князем, а не с каким-то неведомым вождем вэрингов. С другой стороны, экспедицию на север можно рассматривать как некоторое усложнение того же самого задания. В конце концов, пирофилакса ведь заботит не Кый, а безопасность имперских земель и торгового пути…

Если бы к варягам был внедрен кто-то из аминтесов, можно было бы с ним связаться. Но варяжского направления в Сколе пока не существует. Гелия говорила, что этот варварский язык начали изучать совсем недавно…

Князь терпеливо ждал ответа.

– Хорошо. Съезжу, – наконец решил Дамианос. – Но без языка мне близ варяжского князя делать нечего. Просто посмотрю своими глазами, что за Рорик такой, и вернусь.

– А я думал, ты все языки, как свой грецкий, знаешь, – удивился Кый. – Ты же колдун. – Он вспомнил что-то, нахмурился. – Еще вот что. Один емчанин, которого мои люди на Кос-реке поймали, рассказывал… Не знаю, правда ли, нет ли… Будто есть у Рорика сильный волхв. Сам слепой, но каждого человека насквозь видит. И будто бы, как поймают варяги кого чужого, сразу тащат к тому волхву. Кто с недобрым пришел, того слепой велит смерти предать. Так, наверно, и с моими лазутчиками вышло…

«Сказки, – подумал Дамианос. – А вот что вполне вероятно – что у Рорика в Кыеве есть свои шпионы. Из тех же финнов-емчан, которых здесь полным-полно».

– Завтра в ночь уйду, князь. Но гляди: чтоб никто кроме гребцов не знал. И им скажешь, только перед тем как в лодку сядут.

– Так и сделаю, – пообещал Кый. – Сам провожу, сам посажу.

Путь на север

– Храни тебя Перун, а своему грецкому Кресту сам молись, – сказал на прощанье князь и пошел от воды прочь, приземистый, почти квадратный. Песок скрипел и охал под его чугунными шагами.

Над ночным Данапром стелилась сизая дымка, от которой тьма казалась не черной – серой. Ни луны, ни звезд – с погодой повезло.

Автоматон Магог уже сидел, где велено – посередине лодки, между местами для гребцов, пришедших с Кыем. Их было двое: рослые, плечистые отроки из младшей дружины. Князь сказал им:

– Демьяна слушайте. Он вам голова. Доставите до Ловати. После вернетесь. И сразу, ни с кем не говоря, явитесь ко мне. Ясно?

– Ясно, княже, – ответили те и больше ничего не спросили. Порядок у Кыя в дружине был крепкий.

Дамианос объяснил: грести по очереди, безостановочно. Не разговаривать. Голоса по воде далеко разносятся. Весла были обернуты кусками шкур. Съестное и мешок с дорожным набором аминтеса лежал под скамьей, близко.

Вот и всё. Можно отправляться в путь. В Кыеве дела пока что окончены.

За последний день Дамианос продал для княжьих закромов весь запас зерна, полученное серебро закопал в надежном месте, за городской стеной. По возвращении пригодится. Подготовил на шести табулах подробное донесение для пирофилакса. Князь обещал отправить в Херсонес сухим путем. Написано было шифром, непосвященный не поймет.

А еще поговорил с сестрой – открыто, средь бела дня.