Жизнь, по слухам, одна! - Татьяна Устинова (2008)

– На Фонтанку, – буркнул бывший муж. – Нин, что за мура про этот прием и про то, что ты не можешь? Ты бы хоть позвонила мне, что ли!.. Зачем я с работы уходил, если мы никуда не едем?

– Да почему не едем, конечно едем!

– Ты только что сказала, что не едем! У тебя опять этот… как его… пре-пати! Перед концертом! Или сегодня уже не «пре», а «пост»? После концерта?

– Я так сказала, потому что ты сказал, что мы пойдем в кино, и еще ты придумал какого-то Казимира, и я подумала, что мы сегодня никуда не едем, и сказала, что…

– Остановись, – попросил бывший муж жалобно. – Про кино я брякнул просто так. Я подумал, что, может, мы еще и в кино сходим! Не сегодня, а когда-нибудь. На старый фильм про любовь. Ты же любишь старые фильмы. Ну, «Римские каникулы» какие-нибудь. Или «Как украсть миллион».

– Люблю, – согласилась Ниночка стыдливо, как будто он сказал что-то очень нежное, почти интимное.

«Римские каникулы», надо же!.. Как это он вспомнил?

– Сходим? В кино? Когда-нибудь?

– Когда-нибудь сходим, – медленно согласилась Ниночка.

Пожалуй, это самое приглашение в кино «когда-нибудь» было даже важнее сегодняшнего свидания.

Еще ничего не кончилось, вот что означало это приглашение.

Вернее – может быть, не кончилось.

Он молчал в трубке, и она молчала, и Ниночке вдруг показалось, что, если она немедленно не заговорит, это молчание проглотит их, не оставит им выбора, и ничего не получится, не склеится никогда, канет в молчание, как в воду, и она суетливо и ненатурально спросила его, почему он так рано выехал, ведь они договаривались в пять!..

– Выехал потому, что выехал, – объяснил он туманно. – А ты давай собирайся, я минут через двадцать уже буду!..

Ниночка положила трубку, совершенно забыв о Катьке и о том, что та «пропала», посмотрела на себя в зеркало, засмеялась, сделала пируэт и натолкнулась – глаза в глаза – на мрачную домработницу.

– Чего это вы так развеселились?

Ниночка пожала плечами. И как это она про нее позабыла! Но все равно, оправдываться смешно!.. Не станет она оправдываться!

– Я на свидание иду, – пропела Ниночка и снова глянула на себя в зеркало. – Я так давно не ходила, а сегодня иду-у!..

Галина Юрьевна – да что ж за имя такое, не выговорить никак, хотя вроде простое! – зашла в комнату, энергично вытерла руки полотенчиком, перекинутым через плечо.

– А вот я матери позвоню, – вдруг заявила она и потрясла у Ниночки перед носом толстым пальцем. – Что тогда?

Ниночка уставилась на палец в полнейшем изумлении.

– Зачем… матери звонить? Вы что, с ума сошли?! Я уже большая девочка, и я на свидание иду! Что тут такого?

– А с кем свидание-то? Или вы думаете, я совсем безмозглая, не понимаю ничего?!

– Да ваше какое дело?

– А мое такое дело, что вы с Димой на свидание намылились? Как пить дать, с Димой!

Ниночка закатила глаза. Такой решительной атаки, можно сказать нападения, она не ожидала и была к нему не готова.

– Ну и что? Ну и с Димой?! Почему нельзя?! Или свидания с бывшим мужем запрещены Конституцией?!

– Конституцию вашу я не читала и знать ее не знаю! Зато мне известно, какая у нас, у баб, память короткая! Он поманил, и она – готово дело, побежала!

– Галина Юрьевна!

– Зачем себя мучить, зачем изводить?! Мало изводилась, когда бросил? Мало слез пролила, мало валидола проглотила? Еще захотелось?

– Да что вы ко мне пристали?!

– Запру, не пущу и матери позвоню! Пускай приезжает и разбирается с вами!

– Я вас уволю, – пригрозила растерянная Ниночка. – Что вы себе позволяете?

– Увольняйте, – согласилась домработница и с мстительным видом сдернула с плеча полотенчико. – Только матери я все равно позвоню.

И она двинулась к телефону. Ниночка заступила ей дорогу.