Голос сердца - Юлия Богатырёва (2018)

Кажется, Идолбаев, сообразил какую глупость он ляпнул и попытался извиниться. Но я его не слушала, все силы уходили на то, чтобы справиться с внезапным приступом злости и не наорать на него при всех сию же секунду. Остатки здравого смысла подсказывали, что это было бы ужасной глупостью и могло привести к абсолютно непредсказуемым последствиям. Я молча стиснула зубы и пыталась сосчитать до десяти. «Господи,» — взмолилась я — «только бы этот идиот не ляпнул бы сейчас чего-нибудь, что разозлит меня еще сильнее!» К счастью для меня, моя молитва была услышана: Виталий Сергеевич вмешался и заставил Адама замолчать. Слава Богу!

До конца пары у меня было время немного успокоиться и прийти в себя. Один раз я поймала на себе взгляд Адама. Он смотрел на меня как-то странно. Как-то очень дружелюбно и по-доброму. Однако я и не думала покупаться на эти дешевые трюки: можешь строить мне глазки сколько угодно, но не надейся, что тебе это поможет. Я отвернулась. Никакой ты мне не друг, а просто используешь меня в своих целях. Все, не буду с тобой разговаривать и обращать внимания тоже не буду, хватит — наигралась.

Но парень кажется почувствовал, что рядом с ним сидит уже не та добродушная тихоня, к которой он привык, а злющая мегера. И поэтому лишь только семинар закончился, сразу попробовал отвоевать мое доброе расположение обратно, миролюбиво попросив прощение за свое «безобразное поведение».

Я его проигнорировала. Старайся сколько хочешь, все равно не прощу. Неужели он думает, что одним малюсеньким извинением сможет загладить свою вину? Да за мои бедные потраченные нервы, мне полагается гораздо больше!

Нетерпеливому Идолбаеву надоело ходит вокруг да около и он решил спросить прямо сержусь ли я или просто не в настроении разговаривать.

Чувство самосохранения подсказало мне, что дальше играть в молчанку — опасно для моего здоровья. Поэтому пришлось признаться в своих чувствах, надеясь на то, что теперь он угомонится и благоразумно оставит меня в покое. Но куда там! Идолбаев и благоразумие — две несовместимые вещи. Ему вздумалось допытываться, почему я на него сержусь. Он что издевается надо мной?! Как будто сам не понимает! Я предложила ему самому догадаться за что я могла бы на него сердиться. Но парень сказал лишь, что у него есть некоторые мысли по этому поводу, просто он хочет удостовериться насколько они верны. «Ну ладно» — подумала я — «сам напросился, так теперь получай!». И вывалила на его бедовую головушку все, что накопилось, буквально на пальцах расписав где, как и почему он был не прав. К концу моего немаленького монолога, мне стало так обидно за его свинское отношение ко мне, что наружу даже смогла прорваться тщательно контролируемая и запертая в недрах моей души злость. Это невозможно было не заметить. И наконец-то до глупого парня дошло как неуважительно и не по-дружески он вел себя по отношению ко мне все это время. Я заметила это по тому, каким испуганно — виноватым вдруг сделалось его лицо. Забавно, что я его напугала. Обычно все бывает наоборот. От этой мысли мне стало как-то легче, и злость постепенно стала проходить. А Адам вдруг сказал:

— Да, госпожа прокурор. Виновен. Признаю свою вину. Ты абсолютно права, я — дурак. Но я исправлюсь, обещаю. И не буду больше тебе мешать. И расскажу, все что захочешь. Только не сердись на меня больше, ладно?