Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Мне с ним хорошо, спокойно и надёжно, — продолжала Лера. — Это порою значит куда больше, чем отчаянная, болезненная, разрушительная страсть. С ним мне впервые захотелось иногда чувствовать себя слабой. Ощущать рядом крепкое мужское плечо, на которое можно переложить любые проблемы… и не бояться собственной слабости.

— И этого достаточно для того, чтобы выйти замуж? Он именно этим тебя покорил?

— Ну… — Лера задумалась. — Не только этим. Андрей умеет красиво ухаживать. Он был настойчив и в то же время галантен, делал романтичские жесты: цветы, комплименты, ночные прогулки по Москве, уютные ресторанчики для влюблённых, концерты… Он интересный собеседник, лёгкий человек и талантливый музыкант. С ним я не ощущаю себя, сидящей на бочке с порохом. Мне было приятно его внимание, приятен он сам. Давая согласие выйти замуж, я была совершенно искренна в своём желании… он стал мне очень дорог.

Макс почувствовал, как подрагивают у него руки, и торопливо спрятал их за спину.

— Ну ладно… допустим. А чего ты хочешь от меня сейчас? — спросил он, возвращаясь к цели её визита. Лера взглянула на него просительно.

— Не рассказывай ему о наших с тобой… прошлых отношениях. Его это убьёт.

Макс покачал головой:

– А тебе не кажется, что наше тупое враньё можно раскрыть на раз-два? Если Андрюха узнает всю правду потом, да ещё и не от нас… будет намного хуже.

— Но сейчас уже поздно говорить ему об этом! Мы уже промолчали вчерашним вечером, сделав вид, что не знаем друг друга. Да, признаюсь, я сглупила от неожиданности — наверное, нужно было как-то сразу разыграть удивление и радость от встречи с бывшим одноклассником, то есть, с тобой… Но теперь-то время упущено. Как прикажешь ему это объяснять?

— Но объяснять ведь всё равно придётся, рано или поздно.

— Да почему? — разволновавшись, Лера вскочила и нервно заходила туда-сюда по номеру. — Как ему станет об этом известно? Ты редко бываешь в Москве. У нас больше нет общих знакомых. Я не говорила ему, в какой школе училась, а ты?

— Я тоже не говорил…

— Вот видишь! Вероятность того, что он решит вдруг проверить, а не были ли мы, совершенно случайно, одноклассниками, ничтожно мала. Петербург — огромный город, там живут миллионы людей. Разве обязательно, что все они должны быть знакомы друг с другом?

— Ты сама себе противоречишь, — Макс покачал головой. — То твердишь о том, что все знакомы друг с другом через два рукопожатия, а то уверяешь, что никто не узнает и не расскажет ему правду. В конце концов, нас видели вместе твои подруги в Индии. О наших отношениях знает Наденька…

— И ты полагаешь, они вывалят ему всё это на голубом глазу прямо на свадьбе? Они же мои подруги, а не враги… Пожалуйста, Макс, не говори ему ничего! Пусть всё идёт, как идёт! — Лерины глаза наполнились слезами.

— Да не волнуйся ты, — с некоторым удивлением произнёс он, глядя в её совершенно потерянное лицо. — Если это для тебя так важно…

— Важно. Ещё как важно! Я… очень боюсь его потерять.

Эти слова неожиданно ранили его в самое сердце. Лера боится потерять Андрея — так, как никогда не боялась потерять Макса…

— Он по-настоящему любит меня, очень сильно любит, — добавила Лера, точно забивая последний гвоздь в крышку его гроба.

— Да, косоглазая, — констатировал Макс, отчаянно стараясь удержаться в зоне сарказма и не перейти к обвинениям и ругани, — ты никогда не унижала меня своей жалостью. И сейчас не щадишь…

— Зато ты всегда был излишне жалостливым, — она усмехнулась. — Вечно рвался помогать сирым и убогим, подкормить, обогреть… думаю, и сейчас не слишком изменился. Судя по тому, что Андрей сказал о помощи детским домам и больницам.

— Значит, ты — и Андрей, — задумчиво, раздельно произнёс Макс, будто впервые осознал суть происходящего.

Она несмело кивнула.

— Я действительно хочу сделать его счастливым. Я буду очень стараться…