Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Бл…ь, какой ещё музыкальный инструмент?! — с искренним изумлением воззрившись на Макса, произнёс тот. — Ты бы ещё пианино с собой припёр, мудила. Отъ…сь от меня! — договорить он уже не успел, потому что кулак Макса, прилетевший ему в челюсть, моментально лишил его и этой возможности, и точки опоры.

Кто-то из официанток испуганно взвизгнул. Падая, парень задел соседний стол, и оттуда со звоном посыпались вилки и ножи, полетели на пол тарелки. Раздался звук разбивающегося стекла и — аккомпанементом — громкая ругань поверженного.

— Ах ты, сука! — потирая челюсть, он уже поднимался с пола, буравя Макса волчьим взглядом. — Ну, ты попал, козёл….

Но прежде, чем он успел сделать рывок в сторону противника, Макс снова его ударил: с размахом, от души, не терзаясь ни малейшими угрызениями совести, напротив — испытывая чувство невероятного облегчения, словно внутри у него с силой распрямилась долго сдерживаемая пружина. Все наставления матери и педагогов о том, что музыканту, в первую очередь, нужно беречь руки, остались где-то на задворках сознания. Руки, ноги, крылья… главное — хвост!*

На этот раз парень приземлился ещё менее удачно — помимо стола, с грохотом перевернулось и упало несколько стульев. Но ему уже спешили на помощь друзья: Макс не успел рассмотреть, сколько их было. В любом случае, силы представлялись явно неравными. И если первых двух нападавших он на кураже с лёгкостью отшвырнул от себя, то удар третьего пропустил и сам еле удержался на ногах, моментально ощутив во рту металлический привкус крови. Некоторое время он ещё по инерции сдерживал напор, но один из парней, подкравшись сзади, прыгнул Максу на спину и сдавил ему горло рукой, сразу же лишив возможности дышать.

Уже через пару мгновений Макса дружно повалили на пол, и он успел получить несколько весьма ощутимых пинков под рёбра…

А потом вдруг всё резко стихло.

___________________________

*Отсылка к мультфильму “Крылья, ноги и хвосты” (1986) Игоря Ковалёва и Александра Татарского, созданному по одноимённой сказке Альберта Иванова.

— Отстали от пацана, — раздался в звенящей тишине спокойный мужской голос. Слова он произносил медленно, вальяжно, с ленцой. — Что, смелые — впятером на одного, да?

Макс с трудом приподнял голову, чтобы взглянуть на обладателя этого интересного тембра. Движение отозвалось резкой болью в груди. Чёрт, а если они сломали ему что-нибудь?

— Слышь, братишка… ты что, правда музыкант, что ли? — спросил неизвестный спаситель, чуть наклонившись к нему. На этот раз в его голосе смешались нотки любознательности и участия.

— Правда, — прохрипел Макс, пытаясь отдышаться. Тот протянул руку, чтобы помочь ему встать, и заботливо осмотрел со всех сторон. Поднимаясь, Макс ухватился рукой за стену для устойчивости и, обретя опору, в свою очередь с интересом уставился на незнакомца. Несмотря на боль, — впрочем, довольно умеренную — ему было жутко любопытно, кто его спаситель и что он из себя представляет. Тот выглядел лет на тридцать-тридцать пять: коротко стриженый ёжик чёрных волос, внимательный и холодный, буквально сканирующий взгляд, едва заметная ироничная полуулыбка… образ дополнял светло-коричневый пиджак (спасибо, хоть не малиновый) и несколько массивных перстней на пальцах.

— Ты как? — спросил незнакомец.

— Жить точно буду, — заверил Макс.

— Рёбра не сломаны? — спаситель продолжал ощупывать его испытывающим взглядом, словно прикидывал, стоит ли этот сопляк потраченного на него времени.

Макс прислушался к своим ощущениям.

— Да вроде, нет.

— А это, стало быть, твой инструмент? — собеседник кивнул на футляр с виолончелью. — Это что, контрабас?

— Виолончель.

— Круто, блин, — он присвистнул. — Я в детстве в одну девчонку был влюблён, она так классно на пианино играла! “Лунную сонату”… может, слышал такую мелодию?

— Приходилось, — криво усмехнулся Макс.