Виолончелист - Юлия Монакова (2020)

— Если бы правда сделала… а то ведь сожрёшь и не подавишься, — не в силах больше сдерживать нарастающий внутри протест, резко произнёс Макс.

Лера не осталась в долгу:

— Злишься, что я не тебе досталась?

Он выдавил из себя улыбку.

— Думаешь, весь мир на тебе клином сошёлся, китаёза? Да я радуюсь, что ещё дёшево отделался. А вот за судьбу Андрея переживаю…

— Тебе-то что за дело до его судьбы? — холодно сказала она. — Он взрослый мальчик.

— Он мой друг, Лера, — с горечью произнёс Макс. — Мой единственный грёбаный друг на этой сраной планете. И теперь благодаря тебе я его, кажется, потерял.

Глава 23

После этого вроде как не о чем было, да и не хотелось больше говорить. Лера поднялась и нерешительно взглянула на Макса:

— Ну, я, наверное, пойду…

— Когда у вас свадьба-то? — спросил вдруг он.

— Ровно через месяц, четырнадцатого марта. Андрей, конечно, ещё пригласит тебя официально… но я надеюсь, ты не станешь портить этот день ни себе, ни другим и не приедешь?

— Твоя потрясающая самонадеянность и уверенность, что все обязаны плясать под твою дудку, умиляют до слёз. Вот прям после твоих слов нарочно захотелось явиться на ваше торжество и громче всех орать “горько”. Ладно, не нервничай, — заметив, как напряглась Лера, усмехнулся Макс. — Во-первых, я и сам не хочу в этом участвовать, а во-вторых, у меня в марте действительно тур по Италии…

Лера выдохнула, явно расслабившись.

— Спасибо. Ты извини меня за… чёрный список. Я тогда была очень обижена и всё для себя решила. Вновь поддаться слабости и впустить тебя в свою жизнь на тот момент означало только одно — погибнуть.

— Зачем ты только вообще меня впускала, — с досадой и горечью сказал Макс, и это был даже не вопрос, а крик души. — Сначала после выпускного… затем в Индии… Зачем, если никогда даже в мыслях не связывала со мной своё будущее?!

— Ты прав, — неохотно признала Лера, — у меня всегда были чёткие планы на жизнь, в которые ты никак не вписывался. Прости, Макс. Для меня ты был слабостью. Моей любимой, отчаянной слабостью, болезненной зависимостью… но я отчётливо понимала, что если отдамся чувствам — пущу всю свою жизнь под откос. Да и твою тоже. Мне некогда было тебя любить, пойми! Надо было пробиваться…

— Пробиваться, пробиваться, пробиваться… — с досадой и раздражением передразнил её Макс. — Это для тебя самое главное?

— Ты просто не представляешь, каково это — жить с комплексом “дочери технички”. Тем более, когда мама, как назло, работает в той же школе, где ты учишься. Эти постоянные насмешки одноклассников… злые шуточки… издёвки… Да что я тебе рассказываю, ты ведь и сам поначалу принимал во всём этом участие. Или забыл уже?

Макс промолчал, возразить ему было нечего.

— Вот это вечное чувство унижения из-за того, что ты беднее других. Что не можешь позволить себе даже какой-нибудь паршивый “сникерс”, а одеваешься не в фирменные шмотки, а в платья и костюмы, собственноручно перешитые из старых маминых… Может, выглядели они и неплохо, но я-то знала, какой жалкой неудачницей казалась своим сверстницам! Да девчонки из нашего класса меня ни в грош не ставили. То приглашение работать в модельном агентстве… оно реально стало подарком судьбы. Кстати, Макс, знаешь, что я купила на свой первый гонорар? Сказать, или вдруг сам догадаешься?.. — она прищурилась.

Макс растерянно пожал плечами.

— Я не знаю.

— Барби! — выдохнула Лера и, заметив, как округляются его глаза, с удовлетворением рассмеялась. — Да-да, куклу Барби, несмотря на то, что к тому моменту я была уже вполне взрослой девчонкой, девушкой, которой шёл шестнадцатый год. Но мне просто захотелось, Макс… захотелось иметь то, чего у меня никогда не было в детстве. Пусть и слишком поздно.