Переплет - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

— В нашем случае слово «бедствие», по-моему, не совсем… Неверной походкой Джордж уковылял прочь. Снова в душу ему вползло тусклое предчувствие, уже навещавшее его сегодня. Настолько угнетена была его нервная система, что он отправился искать утешения в обществе Сигсби. В конце концов, подумал он, каковы бы ни были недостатки этого человека, но он хотя бы — друг. Философ, принимающий близко к сердцу будущее рода человеческого, возможно, и вздохнул бы тяжко при одном взгляде на Сигсби, но Джорджу в холодном неприветливом мире особо привередничать не приходилось.

Минуту спустя на него обрушилось неприятное открытие: чересчур оптимистично было предполагать, будто он нравится будущему тестю. Взгляд, каким тот одарил его, когда он приблизился, любящим мы не назвали бы. Такой взгляд старый джентльмен, будь он шерифом в штате Аризона, мог бы бросить на конокрада.

— Чего ты лезешь? — сварливо прошипел Сигсби. — Суешься куда не следует.

— Э? — растерялся Джордж.

— Надо ж придумать! Взял да приказал дворецкому торчать здесь, караулить подарки!

— Боже мой, неужели вы не понимаете, что, если б я не распорядился, сюда могли бы пробраться и что-то украсть?

На лице Уоддингтона проступило то выражение, которое проступает у ковбоя, который, бросившись в постель, обнаруживает, что озорной дружок засунул ему кактус под простыню. И Джордж уже намеревался, в полном упадке духа, отступить к столику с закусками, чтобы поесть картофельного салата, когда от сгрудившейся у столика толпы отделился массивный, ярко разодетый толстяк, дожевывающий бутерброд с икрой. Джорджу смутно припомнилось, что он видел его среди гостей на том, первом званом обеде, в доме № 16. И память не подвела его — это был не кто иной, как Соединенная Говядина.

— Привет, Уоддингтон! — окликнул Говядина.

— У-ур! — прорычал Сигсби. Тип этот совсем ему не нравился — мало того, что тот когда-то отказался одолжить ему деньги, так еще и до такой низости дошел, что процитировал себе в подмогу Шекспира.

— Послушай-ка, Уоддингтон, — продолжил Говядина, — верно ли мне помнится, что ты вроде как-то заходил и советовался насчет этой кинокомпании? Подумывал деньги в нее вложить, да?

Мучительная тревога исказила лицо Уоддингтона. Он болезненно сглотнул.

— Нет, это не я, — поспешно возразил он. — Не я! Не хотел я купить никакие акции. Я думал только, если они хороши, может, жена заинтересовалась бы…

— Ну, это одно и то же.

— Нет!

— А не знаешь, купила твоя жена акций?

— Нет-нет, не купила! Позже я услыхал, компания эта никуда не годится, и даже говорить ей ничего не стал.

— Н-да, обидно… — протянул Говядина. — Очень и очень…

— Почему это?

— Да видишь ли, случилась поразительнейшая штука. Прямо настоящий роман. Компания эта, ты правильно заметил, и вправду никуда не годилась. Ничего не умели сделать толком. Но вчера, когда рабочий начал копать землю под табличку «НА ПРОДАЖУ», представь себе, он наткнулся на нефть!

Очертания нехуденькой Говядины маревом расплылись перед глазами Уоддингтона.

— Нефть? — пробулькал он.

— Ну, представь себе! Нефть! Да какой фонтан! Видно, крупнейший на юго-западе!

— Но… но… ты что же, хочешь сказать, акции и вправду чего-то стоят?

— Миллионы, всего-навсего! Да-с! Миллионы! Вот досада, что ты тогда не купил! А икра, — задумчиво жуя, добавил он, — очень недурственная. Да, Уоддингтон, очень и очень. Пойду еще тостик возьму.

Миллионера, устремившегося за икрой, остановить сложно, но Уоддингтону удалось, вцепившись мертвой хваткой ему в рукав, на минутку застопорить бег.

— А когда ты про это услышал?

— Сегодня утром, как раз когда сюда выезжал.

— Как думаешь, еще кто знает?

— На бирже — наверняка.