Переплет - Вудхаус Пэлем Грэнвил (2012)

Один из наиболее благотворных даров, каким обладает человек, — это его способность усматривать светлую сторону в любой беде. До настоящего момента Сигсби этим даром не пользовался. Однако, возможно, в силу того что он только что ублажил душу целебной выпивкой, он вдруг с прозрачной четкостью понял: а ведь исчезновение фальшивого ожерелья — это для него, пожалуй, самое лучшее.

Он не собирался разрешать молодой помощнице, чтобы она использовала ожерелье в своих целях, но раз уж так случилось, из-за чего, собственно, мучиться? Главное — ожерелье исчезло. Если смотреть в корень — произошло именно то, что и было его целью с самого начала.

Сейчас, когда суматоха улеглась, при нем остались триста долларов наличными, и, следовательно, он сумеет, если все-таки разыщет того полисмена, а полисмен случайно еще не прослышал про новость…

На этом месте раздумья Уоддингтона внезапно прервались, и он испустил пронзительный крик. Перед его глазами огненными буквами начерталось одно слово: «ГАЛЛАХЕР».

Все поплыло у него перед глазами. Галлахер! Ну да, конечно! Так его и зовут! Не Малкэхи! И не Гаррити! И даже не Мэрфи. А Галлахер!

Как и многие достойные люди до него, Сигсби разозлился на то слабоумие, с каким вела себя память. Ну с какой такой стати она взяла и подсунула ему всяких Малкэхи и Гаррити, да еще и Мэрфи в придачу? Ведь он же просил сообщить про Галлахера! Сколько времени пропало впустую!

Однако еще не поздно. Он сейчас же отправится в Нью-Йорк и возобновит поиски. К тому же судьба подкидывает ему замечательный предлог для поездки в Нью-Йорк. Когда у хладнокровного, ясномыслящего человека украли жемчужное ожерелье, он непременно должен с первым же поездом отправиться в Нью-Йорк и изложить факты в полицейском управлении.

— Все очень даже неплохо, — поведал Уоддингтон своей бессмертной душе и на деревянных ногах, но с легким сердцем, заковылял к будуару.

Когда он открыл дверь, до ушей его донеслись голоса, оборвавшиеся при его появлении. Миссис Уоддингтон раздраженно взглянула на мужа.

— Где ты пропадал, хотела бы я знать? К такому вопросу Сигсби был готов.

— Я гулял. Такая, знаешь, долгая загородная прогулка. Я был так потрясен, удивлен и огорошен этой кошмарной сценой, что дом буквально душил меня. Я отправился на долгую загородную прогулку. Только что вернулся. Нет, какая беда! Феррис утверждает, что в Брэнгмарли Холле ничего такого ни за что бы не случилось!

Молли, с покрасневшими глазами и с мятежной складкой У губ, подала голос в первый раз.

— А вот я не сомневаюсь, что этому есть объяснение!

— Пхе! — произнесла миссис Уоддингтон.

— Есть! Я знаю!

— Тогда почему же твой драгоценный Финч не соизволил его дать?

— Растерялся очень.

— Ничего удивительного.

— Я уверена, произошла какая-то ошибка.

— Да, правильно, — вступил Уоддингтон и успокаивающе похлопал дочку по руке. — Все было подстроено.

— Пожалуйста, Сигсби, говори разумно.

— Я и говорю разумно.

— Это по-твоему, но ни один человек, кроме слабоумных, не назовет твои слова разумными.

— Да? — Уоддингтон засунул большие пальцы в проймы жилета, чувствуя себя победителем. — Так вот, позволь тебе сообщить, девица эта попросту прикинулась. Чтобы одурачить тебя и чтобы все подумали, что она — не она.

Миссис Уоддингтон страдальчески вздохнула.

— Ступай отсюда, Сигсби.

— Хорошенькое дело! Говорю тебе, девица эта — воровка. По-другому в дом она проникнуть не могла, вот и пустила в ход этот затрепанный трюк. Она охотилась за свадебными подарками.

— Тогда почему же она не стащила их?

— Стащила! Стащила жемчужное ожерелье!

— Что?!

— Ты слышала. Она украла жемчужное ожерелье Молли.

— Чушь!

— Но оно исчезло.

Молли с сияющими глазами вскочила со стула.

— Я так и думала! Значит, мой милый Джордж и правда не виноват!