Взрослые игры - Тереза Тотен (2017)

– Ты собираешься прыгнуть, моя маленькая сумасшедшая девственница. – Он положил одну руку на стекло выше и приложил лезвие ножа к моей груди. Начал поигрывать с кончиком. – Это все слишком для тебя, такое давление. Прошлое догнало тебя, все эти ужасные секреты. Может быть, кто-то угрожал тебе разглашением. Ты не могла пройти через все это еще один раз. Ты все время боялась, что твой отец узнает, где ты, даже из тюрьмы. Доктор Крюгер поручится, что твое психическое состояние ухудшалось. Одержимость Йелем…

Мое сердце колотилось под ножом, и тот поднимался и опускался в такт ударам – тук-тук, тук-тук. Мысли смешались. Оливия. Что он думает делать с… О боже, Оливия!

Он убьет ее следом. Беги, Оливия, беги!

– Я читаю в твоих мыслях и твоей душе, Кейт. Вот почему мы так идеально подходили друг другу. – Он приставил кончик ножа точно к верхней части моей груди. – Я разберусь с твоей подругой позже. Она уже сыграла свою роль. Ты знаешь, что у нее психоз, не так ли? Ах, да, из школьных записей. Администрация знает. Она действительно считала себя беременной в прошлом году. В этом она решит, что я хищник. И я тебе скажу еще по секрету: Оливия не пила лекарств. – Он поцеловал меня в щеку. – Я подменил их на прошлой неделе. После твоей смерти она будет вести себя тихо. Как я понимаю, у вас есть маленькая собачка…

Оливия.

Он проткнул верхнюю часть моей левой груди. Затем погрузил палец в рану и облизал его.

– М-м-м. – Редкин прижался ко мне всем телом. Я упиралась прямо в окно. Он дотронулся до меня языком. Я запрокинула голову, но не отвернулась.

– На вкус ты еще лучше, чем я ожидал. – Он снова поцеловал мою щеку, потом грудь. – Какая жалость, – простонал он. – Сейчас я открою окно.

И когда я была уже парализована, уголком глаза я заметила Оливию. Она шла босая. Нет! Прячься! Беги! Беги, Оливия!

Она подкралась ближе. Ближе…

– Марк, прошу! Ближе…

– Это почти больно. Мы были бы идеальной парой. – Он потянулся к ручке той рукой, в которой был нож, левой держа меня за горло.

Оливия держала Анкину любимую светло-зеленую сковороду «Ле Крозе».

– Стой! Нет! Нет!

– Ш-ш-ш. – Он взялся за ручку.

И несмотря на то что Оливия никогда не держала в руках биту, она крутанула сковородой так, будто была прирожденным бэттером[32] «Янки», впечатав ее прямо ему в голову.

Марк медленно, словно оползень, съехал к моим ногам.

Оливия стояла, не двигаясь, тяжело дыша. Она все еще сжимала «Ле Крозе».

– Я сказала тебе, что, если у меня будет в руке пистолет, я выстрелю.

19 марта, суббота

Оливия

20:27

– Господи, Оливия, – прошептала Кейт. Почему она шептала? – Я думаю, ты… Я думаю, мы убили его!

– Не-а, даже крови нет. – Оливия поискала следы крови на сковородке.

– Я, хм… вполне уверена, что можно убить кого-то насмерть без крови. Это не телесериал. – Кейт задыхалась. Она не шевелилась. Бедро Марка все еще покоилось у нее на ступнях. – Ты спасла мне жизнь! Ты… – Кейт высвободила ноги из-под тела и прыгнула к Оливии, которая все еще сжимала свое оружие обеими руками, готовая пустить его в действие. Она действительно была более чем готова. Она хотела ударить его снова.

Некоторое время они смотрели на Марка, пытаясь собраться с духом. Не получилось.

Оливия пустым взглядом посмотрела на Кейт.

– Он и правда собирался тебя убить.

Кейт ответила таким же невыразительным взглядом.

– Да, собирался. Да.

Они продолжили смотреть друг на друга.

– Так что? – Оливия первой развеяла чары. – Как мы узнаем, жив он или нет? – Теперь ее трясло.

– Я не знаю, я не знаю. Откуда мне знать? Я не знаю! – Кейт затрясло вместе с Оливией. Она покосилась на тело, лежавшее на боку, будто Редкин решил лечь поспать на полу. – Мы можем встать на колени и приложить ухо к груди.

Оливия покачала головой.

– Не может этого быть. Он не мертв.