Я глянул на Дарину. Она неохотно кивнула.

— А твой институт?

— Максим! Если я расскажу, что со мной было, и напишу статью в научный журнал — меня не то, что в институте оставят, сразу в аспирантуру зачислят. Ты знаешь, что всего семь человек до нас были призваны? А пережили Призыв лишь трое! Один потом застрелился, одна женщина ушла в монастырь и ещё одна завербовалась смотрителем на маяк, живёт там в полном одиночестве уже два года…

— Хлопушки-воробышки, — сказал я. — Ну капец какой! Ошеломляющая перспектива!

— Не ругайся, — нахмурилась Милана. — Тут ребёнок.

— Он не ругается, — ехидно сказала Наська. — «Капец» — это старинное русское слово. Обозначало насыпь между двумя территориями. А ты чего подумала?

Милана с сомнением поглядела на неё, но спорить не стала. Сказала:

— Ну ты вроде как на маяк не завербовался. И в монастырь не стремишься, это я точно знаю…

Она смущённо осеклась.

— Максим, тебе жарко? — невинно спросила Наська. — Ты весь красный стал.

— Дарина, куколок разрешено наказывать? — спросил я.

— В угол ставим иногда, — призналась Дарина.

Наська быстро зажала рот ладонью.

— Где наше старичьё? — спросил я, уходя от сомнительных тем.

— С куколками. Им всем полезно пообщаться. Пойдём к ним?

Я кивнул.

Деда Боря и Елена в бою поучаствовать не успели. Собственно говоря, они успели только схватить какое-то оружие, когда всё закончилось — весь бой длился секунды три. Как я понял, со стороны это выглядело так: пол вспучился, нас с Миланой швырнуло сквозь стену (они даже не заметили, что не мы её проломили своими телами), раздался грохот выстрелов, вспышка, Дарина унеслась куда-то со мной на руках, а Наська принялась тормошить Милану.

Ну и образовалось три мёртвых монстра в разной степени повреждения: два окаменевших, один наполовину сгоревший.

Адреналина старики получили полной мерой. Деда Боря до сих пор выглядел так, будто готов был кинуться в рукопашную.

И они наотрез отказались уходить.

— Если ты нас выставишь, Дарина, — сказала Елена, — то мы, конечно, уйдём. Но это действительно то, чего ты хочешь? Вам ведь надо приводить Гнездо в порядок. И за малышами следить…

Куколками она их упорно не называла.

— И я могла бы приготовить вам нормальной еды, — продолжила она. — Я даже… — она сделала паузу, — могу испечь перемячи.

Увидев недоумённые взгляды, она пояснила со вздохом:

— Беляши. Жирные, вредные.

Дарина глянула на меня. Я пожал плечами.

— Полагаю… — Дарина вздохнула. — Это не более странно, чем всё случившееся. А беляши — это вкусно?

— Я тебя научу, девочка, — коварно предложила Елена. Потом повернулась ко мне: — Максим, а тебе бы пойти домой. И выспаться. Я оставлю тебе попробовать.

— Спасибо, — сказал я. — Знаете, а я пойду! Действительно, надо отдохнуть

Кажется, они удивились тому, как легко я согласился.

И только Дарина вздохнула и с сомнением покачала головой. Она поняла, конечно, куда я собираюсь идти.

— Метро откроется часа через три, — сказала она.

— Зонтик дашь? — с невинной улыбкой попросил я.

Часть третья. Глава 2

Глава вторая

Дождь был хорошим, ровным и тёплым. Раньше такие шли в мае или июне. Гроза, отдалившаяся от Москвы, снова приближалась, но пока поблёскивало и громыхало где-то в отдалении.

Шлёпая по лужам, укрываясь под здоровенным зонтом-тростью — женским, с принтом из орхидей и золочёными спицами, — я шёл к Комку на Леонтьевском. Метро закрыто, до Мичуринского проспекта я не доберусь, но какая разница? У Продавцов общий ассортимент и, как я убедился, конкуренция.