Уроки обольщения - Бронвин Скотт (2018)

Это было не так легко, как поменять свою внешность. Первый урок оказался полной катастрофой, и Клэр с ужасом ждала последующих уроков, постоянно ощущая каждое его случайное прикосновение, вздрагивая от звука его голоса. Ей потребовалась вся сила ее воли, чтобы сосредоточиться на уроке. Но сейчас, когда он совершенно забыл о каком-то злополучном поцелуе, они оба чувствовали себя вполне комфортно. И когда это произошло?

– Est ce-que j’ai deux têtes?[18] – Джонатан понизил голос до шепота. – Ты так странно смотришь.

– Пардон. – Клэр улыбнулась и покачала головой. – А ты отвлекаешься. – Она не хотела, чтобы он сейчас потерял самообладание. Пока все шло наилучшим образом. Возможно, она слишком торопила события. Она протянула руку, чтобы забрать у него книгу. – Возможно, лучше будет, если начну я.

Джонатан не сводил глаз с губ Клэр. Он уже привык к этому во время их уроков. У нее были соблазнительные розовые губы, а нижняя губа была немного припухшей. Она словно обещала изысканное удовольствие тому, кто осмелится прильнуть к ней и насладиться поцелуем.

Хотя их поцелуй в саду все-таки был ошибкой. Но он никак не мог заставить себя считать это ошибкой, а лишь чудесной оплошностью. Ученик не имеет права целовать своего учителя. Потому что в основном учителями бывают мужчины. Но еще и потому, что не стоит смешивать дело с удовольствием, потому что легко спутать благодарность за новые знания со страстными эмоциями.

Не стоит танцевать с репетиторами на балах. А за последние пару недель он умудрился сделать и то и другое, и ему это понравилось, чего он совсем не ожидал. И сейчас он наслаждался их совместной прогулкой, которая на самом деле была всего лишь практическим занятием с репетитором. Но Джонатан никак не мог себя убедить, что их сегодняшнее занятие – это что-то вроде урока в ботаническом саду с его репетитором, мистером Хадли, в детстве. Возможно, потому, что он больше не был мальчиком и потому, что не целовал мистера Хадли, у которого на левой губе была маленькая бородавка. И он тогда изо всех сил старался не смотреть на эту бородавку. И конечно, никогда не думал о мистере Хадли так, как о Клэр Велтон.

Она сделала паузу в чтении, и у него вырвался вопрос, разумеется, на французском:

– Зачем так много языков, Клэр? – Он был рад, увидев ее замешательство: обычно во время занятий Клэр всегда вела себя сдержанно, управляя их беседами с завидной уверенностью.

Она пристально взглянула на него, слегка нахмурившись. Какое отношение это имеет к поэзии Машо?

– Никакого. – Джонатан широко улыбнулся, и не думая отступать. Он продолжил по-французски: – Это связано с тобой.

Хорошенькая и умная Клэр Велтон становилась для него мощнейшим искушением. Ему было сложно представить, что перед ним сидит та самая Клэр Велтон, которая впервые вышла в свет застенчивой и робкой девушкой в платье, «соответствующем последней моде». – Ты ответишь или мне придется весь день смотреть на тебя?

Клэр отложила книгу.

– Ты не станешь смеяться?

Его Клэр была ранима.

Его? Едва ли он мог сказать «его» в привычном смысле этого слова.

Джонатан покачал головой:

– Конечно нет.

– По той же причине, что я читала книги. Слова и фразы давали мне свободу. Я могла отправиться туда, где никогда не была. А самое главное, я могла увидеть мир немного иначе. В иностранных языках есть специфические слова, которым не найти эквивалентов в английском, и причина тому – разные культуры стран, в которых говорят на этих языках. У нас разное восприятие мира, мы по-разному понимаем жизнь.

– Donnez-moi une exemple[19]. – Теперь он полностью влился в обсуждение, совершенно не замечая, что разговаривает с ней исключительно по-французски.