Голос внутри меня - Брайан Фриман (2019)

На звонок ответила Гильда Флорес. Вид у нее был враждебный, но она ничего не сказала, когда отпирала замок на решетке. Фрост обратил внимание на то, что она обняла Иден как вдруг нашедшуюся давнюю подругу. День был пасмурный, и в доме было темно, но мебель сияла, вокруг не было ни пылинки. В воздухе витал аромат жареного перца.

– Спасибо, что согласились принять меня, – сказал Истон.

– Мисс Шей сказала, что мне нужно поговорить с вами, что это важно, вот я и говорю с вами.

– Ваш муж дома?

– Нет, он сомневался, что сможет держать себя в руках.

Фрост чувствовал подспудный гнев Гильды и не осуждал ее. Он искал какой-нибудь способ найти с ней общий язык.

– Недавно я встречался с ближайшей подругой Нины. С Табби Блейн. Она просила передать вам привет, когда я увижу вас.

Гильда просияла. Она была невысокой и пухленькой, но Фрост все равно заметил у нее сильное сходство с дочерью: у нее были такие же мягкие каштановые волосы и широко распахнутые глаза. Одета она была в желтое платье с пояском.

– Табби! Сто лет с ней не виделась. Эта девочка – просто лучик света. Они с Ниной были неразлучны. Как мы с ее матерью. Мы с ней забеременели одновременно, Нина и Табби были для нас первенцами, так что мы очень сблизились.

– Табби встречается с моим братом, – ляпнул Фрост и тут же пожалел об этом, так как увидел, что глаза Иден зажглись любопытством. Это был новый аспект для ее книги.

– Серьезно? – сказал Гильда. – Наверное, горе сближает людей. Я знаю, что вы с братом тоже потеряли близкого родственника. Если мое поведение в суде навело вас на мысль, что я забыла об этом, то знайте, вы ошибаетесь. Я все помню.

– Понимаю.

– Иден, вы знакомы с Табби? – спросила Гильда.

– Я несколько лет назад общалась с ней, – ответила Иден. – Я знаю, что она была очень близка с Ниной.

– О да, они были как сестры. После Нины у меня родилось еще трое детей, но все мальчики. Думаю, девочке нелегко жить только с братьями, без сестры.

Фрост, для которого Кейти была самым близким человеком на свете, не счел нужным поправить ее.

– Сожалею, миссис Флорес, что вынужден вновь будоражить старые раны, но ваша дочь – важная часть этого расследования. Чтобы снова упрятать Руди Каттера в тюрьму – и добиться того, чтобы он больше никому не причинил вреда, – нам нужно понять, что в действительности произошло между ними и Ниной.

По усталому выражению на лице Гильды было ясно, что она уже много раз проходила этой дорогой.

– Да, знаю. Она была первой.

– Именно так.

– Не представляю, что еще могу вам сказать. Ничего из того, что я рассказала тогда, особой пользы не принесло.

– Сейчас мы знаем об этом деле – и о Руди Каттере – гораздо больше, чем тогда, – сказал Фрост.

– Может быть, но к тому моменту, когда мы узнали о Каттере, прошли годы. А к настоящему моменту еще больше времени. Что конкретно вы хотите?

– Я пытаюсь найти общие черты между Ниной и другими жертвами, – ответил Фрост. – Я знаю, что все эти годы семьи не раз собирались вместе. Вы не обнаружили, случайно, какие-нибудь личные связи между ними? Не было ли в вашей жизни каких-нибудь совпадений? Причем любых, даже самых тривиальных?

– Нет, мы с Тони никогда не были знакомы с другими семьями. Мы ходили на первые собрания группы, но потом решили в них не участвовать. Было слишком больно вспоминать.

– Можете рассказать о Нине что-то такое, что помогло бы мне? – спросил Фрост.

Гильда оглянулась.

– Хотите взглянуть на ее комнату?

– Да, хочу. Спасибо.

Мать Нины повела Фроста и Иден на второй этаж. Было очевидно, что Гильду сильно беспокоит бедро: она очень тяжело поднималась по ступенькам. На лестничной площадке она указала на закрытую дверь в конце коридора. На двери в рамке висела фотография Нины – та, где она на выпускном.