Девушка из песни - Эмма Скотт (2021)

– Конечно, спасибо.

Я вскочила с лежака и села на мягкий песок. Миллер и Ронан достали из хижины еще несколько одеял, а также хот-доги, чипсы и зефир для жарки на костре.

Мы впятером ели, смеялись и болтали, Холден громче всех, а Ронан – самый молчаливый. Я осторожно наблюдала за ним и Шайло, но если между ними что-то и было, то я не заметила. Весь их разговор в тот вечер состоял из обмена колкостями и сарказмом.

Холден наклонился ко мне.

– Они так бессовестно флиртуют, да?

– Флиртуют? Они ненавидят друг друга, – прошептала я в ответ.

– Неужели? – Он задумчиво потер острый подбородок. – Зависит от того, как посмотреть.

Но я не успела спросить, что это значит, как он повернулся к Миллеру.

– Эй, звезда. Не будь такой жадиной. Это преступление, сидеть в такую идеальную ночь возле костра на пляже и без музыки. Сыграй.

Мы с Шайло захлопали в ладоши и засвистели, а потом к нам присоединился Холден.

– Ладно, ладно, – сдался Миллер. – Я не собираюсь быть настолько придурком.

– Слишком поздно, – хором произнесли Ронан и Холден и чокнулись пивной бутылкой и фляжкой.

Миллер показал им средний палец и положил гитару на колени. Пальцы легли на лады и струны, словно были созданы для этого, и зазвучала акустическая версия Hozier «Take Me to Church».

Голос Миллера был не таким глубоким, как у Hozier, но грубоватая хрипотца придавала чувственной лирике еще большую сексуальность. Я сидела прямо, не сводя глаз с огня, хотя каждая частичка моего тела тянулась к Миллеру. Хотелось забраться к нему на колени, вырвать гитару из его рук и целовать крепко, глубоко. Хотелось ощутить его слова на вкус, испить их до дна и потонуть в таланте Миллера, в самой его сущности, которая делала его таким необыкновенным.

Боже, что со мной не так?

Когда качнулся наш маятник, то его удар стал сокрушительным. Поцелуй Миллера много месяцев назад что-то пробудил глубоко внутри меня. Изменил меня. Изменил мою любовь к нему, добавил химию, в которую включилось тело, гормоны, желание. Месяцы разлуки только усилили ее, она стала еще более мощной, опасной. Я хотела Миллера, а страх потерять нашу дружбу отодвинулся на задний план, уступив место животной, раскаленной похоти.

Песня закончилась, и наша маленькая компания на мгновение замерла. Затем Шайло замахала у лица ладонями.

– Черт бы меня побрал, скажу я вам.

– Если бы можно было разливать эту песню по бутылкам и продавать в секс-шопах, ты бы здорово заработал, – произнес Холден.

– Не планировал, – усмехнулся Миллер.

– А есть план? – поинтересовалась я, рискнув взглянуть на него.

– Эвелин вроде как… мне помогает.

– Ах да. Видела ее канал. – Я улыбнулась. – Немножко лучше моего малыша.

– С твоего видео все и началось, – возразил Миллер. – Чем бы это все ни было.

– Все – это признание, которого ты заслуживаешь.

Я поймала его взгляд и утонула в нем, весь остальной мир исчез… пока не послышалось громкое всхлипывание. Я очнулась и увидела, что остальные смотрят на нас, а Холден делает вид, будто промокает глаза.

– Заткнись, – бросил Миллер, – или в следующий раз сыграю что-нибудь из Nickelback.

Все застонали, и настроение улучшилось. Миллер играл самые разные песни, но ни одна из них не была его собственной. Напряжение развеял океанский бриз, и воздух наполнился голосом Миллера.

Ночь все сильнее вступала в свои права, было выпито много пива, и все пересели с лежаков на песок, чтобы укрыться одеялами. Шайло поежилась, и Ронан стащил с себя джинсовую куртку с воротником из искусственной овечьей шерсти. Он молча снял одеяло с ее плеч, накинул на нее куртку, а затем снова подоткнул одеяло и уселся рядом.

– Спасибо, – неохотно поблагодарила она. Мягко. Я заметила, что между ними установилось что-то вроде перемирия. К тому времени, как Миллер закончил свою песню, Шайло уже прижималась щекой к руке Ронана.