Еретик. Книга 2 - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2021)

«Это наказание», – подумал юноша, поднимая глаза к потолку. – «Даже ответы я ищу в книге, которую украл. И у кого? У приходского священника! Ему, разумеется, пришлют новую книгу взамен утерянной, и на меня никто не подумает, но отчего же я чувствую себя, точно вор, выхватывающий знания из книг при свете ночных факелов? Я не могу почувствовать себя в безопасности в собственном доме… в собственной библиотеке… и эти клятые вопросы преследуют меня, не желая разрешаться! Почему?!»

Он яростно захлопнул книгу, тут же спрятав ее под кучей других, чтобы не бросалась в глаза. Мирянам запрещалось читать текст Священного Писания. Ансель говорил, что так постановили церковники из соображений безопасности – чтобы никто не трактовал Евангелие так, как неугодно Церкви.

«Ансель…» – мысленно позвал Гийом и мучительно поморщился, ругая себя за выторгованное одиночество.

В перерывах между тренировками или в свободное время учитель пересказывал Гийому сюжеты и отдельные цитаты из Священного Писания. Он был удивительно сведущ в богословии, и в его исполнении библейские истории звучали так увлекательно, что с легкостью вдохновили Гийома проявить истинный интерес к чтению. Однако сейчас в библиотеку его привело нечто иное.

Болезненное любопытство.

Острая необходимость найти ответы.

«С чем же связаны твои вопросы? Если с тем, что говорил тебе я – так спроси».

Зазвучавший в голове голос Анселя заставил Гийома тихо застонать, закрыв руками лицо. Видит Бог, ему было намного проще спросить…

– Я не могу! – отчаянно зашептал Гийом, обращаясь к учителю, которого уже не было рядом. – Как ты не поймешь, Ансель, я сомневаюсь! Но не когда ты рядом, а только наедине с собой. – Дыхание его сбилось, что-то мучительно сдавило горло. Он прекратил говорить, чтобы не разрыдаться в голос.

«Если я спрошу тебя, ты вновь убедишь меня в своей правоте, ты всегда это делаешь. Спрошу Элизу, и с нею согласится все мое существо. Это невыносимо! Невыносимо думать, что кто-то из вас обманывает меня или намеренно вводит в заблуждение». – Гийом невольно приложил руку к груди, пытаясь наладить дыхание. Глаза его болезненно поблескивали в свете факелов. – «Но я знаю, что книги не могут обмануть. Они просто рассказывают. Книги бесстрастны…»

Вновь потянувшись к прикрытому тому, Гийом заметил, что рука заметно подрагивает. Он не сумел долго удерживать ладонь на весу и безвольно опустил ее на стол. Бледная и заметно похудевшая, она плетью рухнула на деревянную поверхность, и эхо этого стука отразилось от стен.

«Я обессилен», – пришлось признать Гийому. Ансель был однозначно прав в этом. Даже на пару минут войдя в библиотеку, он продемонстрировал то, насколько сведущ во всех вопросах. Как можно было сомневаться в том, что он говорит?

«Да чтоб тебя!» – выругался про себя Гийом, хотя и не злился на Анселя по-настоящему. Его мучила смесь чувств, разобраться в которой он был не в состоянии.

Погасив свечи и забрав с собой факел, Гийом вышел из погрузившегося во тьму помещения и направился в сторону спальни, ведя рукой по каменной стене, словно ища в ней опоры.

«У меня же были силы. Когда они успели уйти?» – думал Гийом, мрачно ухмыляясь самому себе. Рука безотчетно потянулась к нательному кресту, висевшему на шее. Раньше он частенько просил Господа наделить его силой и бесстрашием, зажимая при этом в руках крест, хотя не испытывал недостатка ни в том, ни в другом. Однако сейчас Гийом замер посреди темного коридора на подходе к своей комнате, сжав в руках крест, и капля пота сбежала у него по виску. Мышцы напряглись, как натянутая тетива лука, по телу прокатилась волна дрожи, но отметить Гийом сумел лишь воспоминание, ворвавшееся в его разум. Это были слова Анселя.

«Я не ношу креста, потому что крест есть орудие мучений Христа, символ истязания, а не истинной веры. И я считаю кощунством поклонение ему. Это все равно, что поклоняться орудию пытки. Не согласен?»