Дебютантка - Марго Вуд (2023)

Не знаю, как долго я бродила между рядами, погруженная в свои мысли. Но, выходя из магазина, твердо решила найти способ рассказать Люси правду и не отказываться от Мики. Я видела, что происходит с дружбой, если ни одна из сторон за нее не борется. А я не могу позволить этому случиться снова. Люси и Мика – друзья, за которых стоит бороться.

21 декабря

Я побывала на вечеринке в честь зимнего солнцестояния в доме дядюшки Бо, куда съехалось сорок человек родственников. По ежегодной традиции мы собрались на заднем дворе, чтобы зажечь церемониальный фейерверк с частицей праха моего покойного дедули[60].

22 декабря

Иззи подхватила простуду, поиграв с папой в ежегодную забаву «Посмотрим, кто дольше всех сможет барахтаться в снегу в футболке и шортах», а мы с мамой наконец-то поговорили о моей успеваемости. Избавлю вас от подробностей. Скажу только, что, если я в ближайший срок не исправлю оценки, эта книга закончится преждевременно.

23 декабря

Мы с Реми поговорили по душам, когда вместе стирали белье. Ах, Реми… Моя младшая сестренка уже не малышка. За четыре месяца ей удалось вытянуться на два дюйма и отрастить небольшую грудь. Раньше мы были так близки, она всегда ходила за мной тенью. Теперь же я упускаю многое из ее жизни, хоть мы и разговариваем по видеосвязи каждую неделю.

– Нет, мы с Люси не обменялись подарками, – сообщила я младшей сестре, пока мы стирали белье утром накануне кануна Рождества. – Мы… э-э… решили сэкономить в этом году.

– Иззи рассказала, что вы с Люси поссорились[61], – призналась Реми, устанавливая таймер на стиральной машине. – Не сердись на Иззи[62]. Она не вдавалась в подробности. Просто сказала, что тебе тяжело, и я должна быть к тебе добрее.

– Иззи правда так сказала?

– Ага. Хочешь, я дам тебе с собой в колледж шарики для сушки? Я недавно купила новые, и они гораздо лучше салфеток.

– Шаров мне и так хватает, Реми, но все равно спасибо.

Я начала сортировать следующую партию белья. Реми присела рядом со мной на корточки – в своей фирменной позе, которую она любит называть «лягушачьей» – и принялась помогать.

– За тебя уже надо волноваться или как? – участливо спросила Реми, чем окончательно меня смутила. Если уж беспокоится такой простодушный и оптимистичный человек, как моя младшая сестренка, мне реально пора выбираться из ямы.

Я ткнула ее локтем и улыбнулась.

– Эй, мы же Макхью. А что это значит?

– Что мы вспыльчивы и склонны к соперничеству? – предположила Реми.

– Нет, я о другом.

– Что мы плохо готовим и не переносим лактозу?

– Да, но…

– Что нам нужно использовать солнцезащитный крем с более высоким фактором, так как мы бледные и больше рискуем заболеть раком кожи?

– Черт, Реми!

– Не чертыхайся.

– Макхью жизнестойкие. Это значит, что, когда все трещит по швам, мы берем в руки иголку с ниткой. Когда становится горячо, мы закаляемся. Когда дерьмо попадает в вентилятор, мы раскрываем зонтик.

– Тебе надо поработать над метафорами.

– Знаю.

– И не говори «дерьмо».

24 декабря

Большую часть дня мы с папой резались в пинг-понг в подвале. После моего эпичного проигрыша Роуз в начале семестра я потратила кучу времени на тренировки в студенческом спортивном центре и в результате проиграла папе только половину партий[63].

25 декабря

Утром мы обменялись подарками, и я попыталась изобразить благодарность за странную штуковину, которую Реми подарила мне в этом году[64]. Во второй половине дня все семейство – кроме нас с бабушкой – отправилось на пятимильную пробежку. Мы остались печь лимонные пироги, и пока я делала всю работу, бабуля потягивала «Манхэттен» и рассказывала истории о том, как монахини застали ее целующейся с мальчиком-служкой в кабинке исповедальни.

26 декабря – 30 декабря