Изменить судьбу - Юлия Богатырёва (2018)

— Жаль, что я всего этого не видел! Почему все самое интересное случилось, когда меня не было? Это не справедливо! Везет же Идолбаеву, опять ему все сливки достаются! — усмешка Тимура вышла кривоватой, но беззлобной и вполне искренней — Слушай, Оль, я правда ужасно рад за тебя. Мне с первого взгляда, когда я нашел тебя сегодня в академии, было заметно, что тебе значительно лучше, но я решил, что это потому, что вы с Адамом наконец-то выбрались из этой треклятой больницы. А оказалось, вы успели сделать гораздо больше! Подруга, я тебя от всей души поздравляю — Тимур так и сиял своей ослепительной улыбкой на всю машину. Видно было, что он и вправду за меня очень обрадовался. Не ответить на его искреннюю радость было просто невозможно, и я разулыбалась ему в ответ. Однако тут лицо парня приняло задумчивое выражение — Но думается мне, что у вас произошло не только это, потому что все что ты рассказала, никак не объясняет того факта, что Адам теперь любуется тобой на расстоянии и боится близко подойти. Выкладывай, что у вас еще случилось?

Я пожала плечами:

— Да ничего особенного. Просто решили пока так тесно не общаться, чтобы не было потом слишком стыдно перед невестой Адама, когда он летом поедет ей все объяснять.

Тимур в ответ кинул на меня ироничный взгляд:

— Ты хотела сказать, что это ты решила, да? Сомневаюсь, что это была идея Адама. Да он скорее согласится пободаться с носорогом, чем быть от тебя вдалеке! Как ты его на это уговорила?

— С трудом. Ты прав, он ни за что не хотел соглашаться. Но я не оставила ему выбора. И себе не оставила тоже. Я не хочу обижать Маринэ, это подло. И навлекает на нас кучу неприятностей. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что для всех будет лучше и безопаснее, если мы пока будем вести себя просто как друзья. Хотя, видит Бог, для нас это очень сложно, Тимур. Настолько сложно, что я совсем не представляю, как мы продержимся до конца учебного года. Прошло всего лишь две недели, а я себя чувствую так, будто год его не видела. И мне совсем не помогает то обстоятельство, что мы видим друг друга в академии каждый божий день. Мы за эти две недели даже толком не поздоровались ни разу, представляешь? — пожаловалась я, горестно вздохнув.

Ибрагимов помолчал немного, а потом сказал, неодобрительно покосившись на меня:

— Ну, что я могу сказать, подруга? Ты эту кашу заварила, тебе и расхлебывать. По-моему, ты зря сама мучаешься, и Идолбаева зря мучаешь. Поверь, от того, что вы сейчас оба страдаете, адамовой невесте ни жарко, ни холодно. Тебе, наверное, учитывая все обстоятельства, будет странно услышать это от меня, но я бы посоветовал тебе не заниматься ерундой и бросить трепать нервы себе и бедняге Адаму.

— Ты просто не осознаешь всей сложности ситуации — недовольно проворчала я, но больше к сказанному ничего не стала добавлять, опасаясь, что Ибрагимов сочтет меня совсем уж сумасшедшей. Уж если даже мой любимый человек, знающий меня лучше всех, не воспринял всерьез мои доводы о неслучайности происходящих с нами несчастий, то что уж говорить про скептичного Тимура? Он меня просто высмеет, глазом не моргнув.

Парень увидел, что я нахмурилась и замкнулась в себе, и постарался закрыть неприятную тему:

— Ладно, Оль, это ваши дела. Поступай, как знаешь. Только я бы все-таки посоветовал тебе на закручивать все болты и гайки нашему другу Идолбаеву слишком сильно. А то ты же его знаешь: если ему снесет крышу в самый неподходящий момент — это будет катастрофа в локальном масштабе. Короче, спасайся, кто может. Не доводи до этого, ладно?