Девичья башня - Самид Агаев (2018)

После этого он ушел, а Лада заперлась изнутри и сразу легла на деревянное ложе. Хотя до ночи еще было далеко. Только заснуть ей не удалось. Сколько бы она не закрывала глаза, ей представлялся караван, с которым она прибыла в Бендер-Энзели. Корабль качался на волнах, а ей казалось, что она по-прежнему сидит на верблюде. И дорога все не кончается. И конца этому пути нет. Она слышала крики, которыми обменивалась команда, лязг цепи, когда выбирали якорь. Из порта корабль выбирался на веслах. Потом видимо подняли паруса, так как судно словно напряглось и ускорило ход. В открытом море их встретил дождь. Моросить он начинал еще в порту, но здесь набрал силу и полновесность. На лицо девушки упала капля. Лада открыла глаза и в сумраке вечернем разглядела темное пятнышко в потолке. Крыша протекала. Лада подобралась и переместилась в сухой угол. И здесь, как ни странно в неудобном положении сразу заснула. То ли от звука дождя, барабанящего по всем поверхностям, то ли ее скрюченная поза уменьшила кровоток в какой-то вене, снабжающей голову кровью, проснулась она от сильного стука в дверь, глубокой ночью.

– В чем дело? – спросила Лада, обнажив кинжал.

– Выходите, ханум, – услышала она, – у нас большие неприятности. Мы в руках пиратов.

– Идите к черту, – ответила Лада, – я заплатила за проезд. Выйду только в Баку.

От сильного удара отлетела щеколда, и в каюту заглянул свирепого вида человек с мечом в руке.

– Выходите, ханум, – хрипло бросил он, – а то хуже будет.

Лада подчинилась. Накинув шаль, она вышла на палубу и увидела с десяток вооруженных до зубов людей. Гребцы перегружали товар на пристыковавшееся пиратское судно. Капитан, наблюдая за все этим, рвал на себе волосы.

– Что я скажу владельцу товара! Второй случай за месяц!

На палубе было довольно светло от множества факелов, горящих в руках пиратов.

– Кто она? – спросил главарь пиратов у капитана.

– Откуда я знаю, пассажирка. Будь я проклят. Зарекался же брать пассажиров. Вспомнил! – воскликнул он, – Вспомнил, кого она мне напоминает. Того человека, которого я вез месяц назад. И попал в руки пиратов. Та же ситуация. Как же я сразу не догадался.

Главарь пиратов сказал.

– Подойдите поближе, ханум, нам надо обсудить цену вашего выкупа.

Лада повиновалась. Под шалью она прятала руку, сжимавшую кинжал, готовясь вонзить его в первого, кто протянет к ней руку.

– Эй, вы, с факелами, посвятите, – сказал пират.

Он долго вглядывался в ее лицо, затем низко поклонился и сказал:

– Хвала Всевышнему, государыня, вы вернулись!

* * *

– Как вы себя чувствуете? – спросил Егор у моллы Панаха, когда они наутро подъезжали к Баку.

– Меня мучает совесть, – признался молла.

– Вообще-то я имел в виду ваше физическое состояние, голова не болит?

– Нет, все хорошо, спасибо.

– Странно, и у меня не болит, хотя выпили мы немало. Вы даже заснули у колодца, я потом перенес вас в дом.

– Прошу вас, не рассказывайте никому об этом, – попросил молла и добавил, – у нас здесь хороший воздух, морской. Если спать на чистом воздухе, голова никогда не будет болеть.

– Возможно, – согласился Егор, придерживая коня на перекрестке, – куда теперь?

– Налево, – ответил молла, – а ваш друг сдержит слово?

– А что он вам пообещал? – спросил Егор.

– Как, – испугался Панах, – разве вы не помните? Я про девушку, о его обещании отдать мне ее в жены.

– Ах, это. Конечно, сдержит. Почему у вас зародилось сомнение. Разве Али дал вам повод?

– Нет, что вы. Но мы все были пьяны. Чего не пообещаешь, будучи навеселе.

– Это не про него сказано, – заверил Егор, – хоть вы правильно подметили. Возможно, трезвый он не согласился бы отдать Сару. Но, коли, согласился, от своего слова не откажется. Слово, как говориться не воробей, вылетит, не поймаешь. Эти стены впереди – Баку?