Моя леди Джейн - Броди Эштон, Джоди Мидоуз, Синтия Хэнд (2019)

На мгновение Джейн прикрыла глаза. Затем напрягла затекшие мышцы и с усилием встала на ноги.

– Матушка, прошу вас, больше не предлагайте мне проклясть эзианство. Я не передумаю.

Из коридора послышались голоса. Леди Фрэнсис снова метнула взгляд через плечо на дверь.

– Кажется, время почти вышло, – сказала Джейн. – Пора прощаться.

– Умоляю, Джейн! – Мать схватила ее за плечи. – Зачем ты сама идешь на смерть? Она никому не принесет добра, а вся наша семья погибнет. И я тоже. Я потеряю Брэдгейт. Я потеряю все!

– Простите, что не могу этому помешать, – твердо произнесла Джейн. Она тоже любила Брэдгейт, но честь была для нее дороже. – Вы знаете, где держат Гиффорда?

– На закате его увели в башню Бошана[20]. Больше мне ничего не известно.

– Мне нужно его видеть. Можете вы передать мою просьбу?

Леди Грей покачала головой.

– Единственный способ с ним встретиться – это отречься от него. Но и в этом случае ты увидишь Гиффорда лишь горящим на костре.

Тут подоспели стражники и, не говоря никому ни слова, вывели леди Фрэнсис из комнаты. Джейн снова осталась одна.

Тюремная камера будто сжалась вокруг нее. То отчаяние, что она испытывала раньше, показалось ей каплей в океане. Одной звездой в целой Вселенной. Ее бросила собственная мать. Бросила, оставила – что бы она там ни говорила.

Во всем мире остался только один человек, о котором Джейн могла думать, – Гиффорд, запертый в каземате башни Бошана, так недалеко от Куинс-хауса и в то же время – все равно что на другом конце земли.

Джейн опять сползла на пол и окунулась в пучину горя, отчаяния, уныния, подавленности и…

…И вдруг прямо над ней зажегся яркий белый луч, от которого у нее словно звезды из глаз посыпались.

Когда же, наконец, к ней вернулось нормальное зрение, все вокруг было другим. Во-первых, комната стала больше, во-вторых, Джейн чувствовала себя… Забавно. Она чувствовала себя гораздо ниже (что само по себе уже о чем-то говорило) и какой-то продолговатой. При этом Джейн стояла на четырех точках опоры, и позвоночник ее странным образом выгнулся. А главное – обоняние! Острейшее. Кругом стоял какой-то кислый – как от немытого человеческого тела, мускусный дух.

Звуки голосов где-то далеко внизу, под ней, прохлада каменного пола под мягкими… лапами – все это казалось невероятным.

Она в кого-то… превратилась!

Она эзианка.

Она эзианка!

Джейн запрыгала по комнате в какой-то безумной пляске, так яростно мотая головой из стороны в сторону, что вскоре врезалась в стену. Нимало не смутившись, она издала невнятный тихий звук и затанцевала снова. Всепоглощающее ощущение счастья переполняло ее. Она эзианка, настоящая эзианка! Ей всегда так хотелось быть ею. В кого она там превратилась? Да неважно. В кого-то маленького и пушистого (ей не составляло труда извернуться так, чтобы увидеть свое тело, но составить о нем общее биологическое представление, базируясь лишь на беглом осмотре со слишком близкого расстояния, было нелегко), причем наделенного лучшим обонянием, слухом и танцевальными способностями, чем у кого-либо из людей, – даже несмотря на то, что, танцуя, ей случалось больно ударяться о стены. Вот Гиффорд позабавился бы, увидев ее!

Гиффорд…

Чувство восторга резко угасло – Джейн вспомнила о своем затруднительном положении. Тем более что теперь, когда она обернулась… каким-то животным, ее, скорее всего, тоже сожгут на костре.

Однако ее звериная сущность миниатюрна, и, вероятно, из этого удастся извлечь какую-то пользу.