Надоевшая - Сашетта Котляр

Впрочем, хочу я того или нет, а встать было необходимо, так что оттянув пробуждение аж на семь сорок пять, чтобы за пятнадцать минут собраться, и за полчаса дойти до школы, я неохотно поднялась с постели. Есть не хотелось, жить — в общем, тоже, но врожденное упрямство и незнамо от кого унаследованное чувство ответственности не позволяли мне послать все и всех к черту и просто остаться дома.

Я добралась до ванной и мрачно рассмотрела свое отражение: н-да, так плохо я не выглядела, наверное, никогда. Покрасневшие от слез глаза, спутанные и, кажется, немытые волосы, цвет лица, как у узника концлагеря, и какая-то тоска во взгляде совсем меня не красили. Как, собственно, и мрачное выражение лица. Меня наполняла какая-то отчаянная решимость. Идти и учиться. Выбраться из этой дыры, где каждый барыга — царь и бог только потому, что у него есть деньги. Не позволить Максиму собой манипулировать. Интересно, надолго ли меня хватит?

Я пребывала в том странном состоянии, когда человек как будто смотрит на себя со стороны. Вроде все эмоции, ощущения, и действия — его, а кажется, словно они принадлежат персонажу фильма. И этот фильм он с интересом смотрит. Вот так и я сегодня. Наверное, так действует эмоциональное опустошение. Забавно только, что я точно знаю, что как только я увижу Белоусова — это состояние спадет, и мне снова будет больно. Вот почему так хотелось прогулять. Впервые в жизни мне хотелось просто так пропустить учебный день. Я даже начала придумывать для себя отмазки. Мол, некоторые ученые считают любовь болезнью, так что раз я больна, то у меня есть повод остаться дома.

Глупо это: придумывать отмазки, и одновременно с этим собираться в школу. Так ведь сразу понятно, что решение уже принято. Оно было принято еще вчера. Упрямая, упрямая Каштанка. Интересно, не это ли называют «силой воли»? Вдруг крыс зашуршал в клетке, чем обратил на себя мое внимание. Н-да, хороша хозяйка: я чуть не забыла его покормить и оставить воды. Да и опилки поменять не помешало бы, хоть это и необязательно. Мне хотелось немного потянуть время, на самом деле.

Я взяла Сириуса из клетки, и посадила на свою постель, которую крыс принялся с любопытством обнюхивать. Затем почистила клетку, оставила ему еды и воды, почесала лишенное ласки из-за того, что я замкнулась в себе животное, и посадила его обратно. Крыс недовольно запищал, и мне стало стыдно. Впрочем, времени уже не было, и я начала быстро одеваться. Белый верх, черный низ, заберусь я на карниз… Вместо юбки брюки — нету больше суки. Хм, да, странные вещи приходят в голову. Впрочем, я действительно не стала надевать юбку. Сумка у меня была собрана еще вчера, так что я надела поверх брючного костюма джинсовую куртку, застегнула молнию, застегнула ремешки на черных лакированных туфлях с тупым носом, и вышла из дома.

Погода снова была столь же отвратительной, что и мое эмоциональное состояние. Дождь лил как из ведра а я, естественно, не взяла зонта, так что капли воды быстро забрались мне за шиворот. Раньше Спайк бы наорал на меня за то, что я так обращаюсь со своим здоровьем и пустил бы под свой зонт. Сейчас орать было некому, и это навалилось на душу тяжелой тоской. Я думала, это чувство придет хотя бы немного позже. А тут банальный дождь — и все, я уже готова разрыдаться от жалости к себе. Потому что я приду в школу промокшая до нитки, и это не вызовет ничего, кроме смеха над дурой-Каштанкой, забывшей дома зонт. Я даже не стала возвращаться за ним. Так лучше. Пусть внешний вид соответствует внутреннему состоянию.