Недостойная - Анна Шнайдер (2019)

Пока мы с Арчибальдом шли к выходу из общежития, в коридорах сталкивались со множеством студентов, аспирантов и даже преподавателей — некоторые из них жили в общежитии, — и все вытаращивали глаза. Я вяло подумала, что вскоре наверняка пойдут слухи, но ничего не ощутила по этому поводу. В конце концов, про меня всё время ходили какие-нибудь слухи. Одно время даже была популярна легенда про то, что я внебрачная дочь Валлиуса. Услышав её, наставник хохотал так, что стены тряслись.

— Почему ты выпила успокоительное? — спросил Арчибальд, когда мы сели в магмобиль. Всё-таки не удержался. — Ты же выпила?

— Да. Просто кое-что случилось, я нервничала, переживала, вот и решила выпить. Наверное, переборщила. А как ты понял? Это из-за эмпатии?

— Верно. Я ощущаю от тебя волны холода. Лекарственного холода, искусственного, безэмоционального. Не могу сказать, что мне это нравится, — его высочество поморщился. — Живые эмоции намного лучше.

Впервые за последние полчаса я вдруг ощутила лёгкое любопытство.

— А как ты вообще всё это чувствуешь? Всегда можешь определить, что за эмоция или?..

— Не всегда, — Арчибальд покачал головой. — Я бы даже сказал — далеко не всегда. Я не слишком сильный эмпат, особенно по сравнению с Ареном, хотя и он не всегда может определить.

— А как тогда?

— Ярко и понятно ощущаются только сильные и чистые эмоции, Эн. Ты и сама наверняка знаешь — иногда то, что мы чувствуем, подобно уколу в сердце. Любовь, ненависть, страх… Много всего. И такие эмоции чувствуются ясно. Но если человек испытывает множество эмоций, или все они не совсем выражены — я ничего не могу понять. Это как гармоничная, стройная мелодия — и абсолютный музыкальный хаос, когда все инструменты играют разом разную музыку.

Я немного подумала и решила спросить:

— А чужие эмоции причиняют тебе боль или неудобство?

— Бывает, Энни. Но в таких случаях я экранируюсь, ставлю щит и закрываюсь. Это утомляет.

— А Альго могут ощущать эмоции друг друга?

— Нет, — Арчибальд покачал головой. — Наверное, это можно сравнить с полюсами магнита. Люди не нашей крови — противоположный полюс, притягиваются. Мы сами — отталкиваемся. Но, по правде говоря, иногда это только мешает.

— Почему? — я удивилась. — Я бы не хотела, чтобы кто-то рылся в моей голове.

— Мы не роемся. Это происходит само собой. Суть в том, что наши злейшие враги зачастую — родственники, но поскольку все Альго не ощущают друг друга, притворяться любящим родственником гораздо проще.

Теперь понятнее. Да, в таком случае, конечно, больше всего хочется понять, что чувствует близкий человек, а не разные незнакомцы.

— В общем, — продолжал Арчибальд, — в большинстве случаев я ощущаю какую-то непонятную какофонию, и только иногда она прерывается чем-то ярким и ясным. Когда я сегодня обнял тебя, чувствовал множество эмоций, а потом резкий укол страха. Ты… — Он придвинулся ближе и взял меня за руку. — …Ты беспокоилась за меня, Энни?

— Конечно, — ответила я абсолютную правду. Как можно было не волноваться за Арчибальда, если у него самая опасная в Альганне профессия? — Ты… уже знаешь про Арманиуса?

— Что контур восстановлен, а резерв нет? Знаю. Арен дал кровь?

— Да.

— А взамен попросил, чтобы ты пришла на приём в честь дня перемены года? — принц лукаво улыбнулся.

— Это его величество тебе…

— Нет, я сам догадался. Вряд ли что-то ещё могло сподвигнуть тебя на этот сомнительный подвиг. Жаль, что с Арманиусом так ничего и не получилось.

— Да, — ответила я глухо. — Жаль.