Воздушная гавань - Джим Батчер (2015)

— Как бы там ни было, победа осталась за ней, — с горечью сказал Гримм. — А также слава и признание. Подобная репутация — ценный актив.

Кеттл хмурился все сильнее.

— Думаете, это она привела сюда врага?

— Меня беспокоит размах случайных совпадений, — признался Гримм. — Чтобы с «Туманной акулы» глаз не спускали, слышите? Докладывать обо всем абсолютно, о любой ерунде. Проследите за выполнением.

Кеттл с готовностью кивнул.

— Так точно, сэр.

Гримм задумчиво сощурил глаза.

— И сразу после… Пришлите в мою каюту мистера Джорнимена и мистера Штерна, пожалуйста.

Озабоченность на лице Кеттла смягчилась тонкой улыбкой, и его глаза сверкнули вдруг озорным огоньком:

— Угу. Так точно, сэр. С большой радостью.

Глава 32

КОПЬЕ АЛЬБИОН, ХАББЛ ПЛАТФОРМА, ВЕНТИЛЯЦИОННЫЕ ТУННЕЛИ

Майор Эспира выхватил саблю из руки вытянувшегося перед ним в струнку аврорианского десантника. Поднял повыше и быстро осмотрел лезвие, прежде чем рявкнуть:

— Ты позволил меди протереться, боец. Вот здесь.

Он поднес оружие к глазам десантника, чтобы тот смог получше разглядеть крошечное пятнышко коричнево-красной ржавчины.

— Железо уже пошло гнить. Ты это видишь?

— Да, сэр, — ответил десантник.

— Почему мы омедняем железо и сталь, боец?

Лицо стоящего перед ним вояки порозовело.

— Чтобы не позволить железной гнили уничтожить оружие, сэр.

— Прекрасно. Значит, тебе это известно. И как только железная гниль впивается в сталь, сколько времени пройдет, прежде чем она распространится из этой точки, обращая в труху весь инструмент?

— Несколько дней, сэр. Примерно.

Эспира кивнул.

— Эта сабля не убьет того, кого должна убить, если рассыплется от первого же удара или переломится при попытке вынуть ее из ножен. Мне плевать, что ты падешь жертвой собственной беспечности, но такое наплевательское отношение может стоить жизни твоим товарищам по оружию, включая и меня самого.

Таращась в пространство невидящим взглядом, десантник с трудом сглотнул, но ничего не ответил.

— Ну? Что скажешь в свое оправдание, боец?

— Мне нет оправданий, сэр, — отчеканил тот.

Стремительным движением вернув ему саблю, Эспира распорядился:

— Доложись оружейнику, очисти ржавчину и запечатай свинцом оголенный участок. Когда покончишь с этим, займешься чисткой всех свободных лезвий в арсенале и будешь исполнять эту задачу с предельным вниманием и тщательностью. Понятно?

— Да, сэр! — отсалютовал десантник.

Эспира свирепо оглядел весь ряд выстроившихся перед ним бойцов первого взвода Второй десантной роты.

— Всем остальным приказываю подготовить свое оружие и снаряжение для проверки. Да, опять. Через час, когда я вернусь, каждый из вас будет выглядеть образцом десантника Авроры — или, Всевышний Бог свидетель, мне хватит веревки вздернуть всех до единого.

Лица двадцати с лишним профессиональных вояк побледнели под захлестнувшей их волной тревоги, и Эспира дождался, пока тишина не станет невыносимой, прежде чем бросить им:

— Разойдись.

Хоть никто и не требовал, все десантники выполнили разворот направо с четкостью, достойной учебного плана, и, ступая по возможности тише, покинули промежуточную камеру вентиляции, чтобы скрыться в боковом туннеле, направляясь к разбитому ранее лагерю.

— По мне, так едва заметное пятнышко, майор, — пробурчал позади Эспиры чей-то глубокий, низкий голос.

Обернувшись, Эспира увидел стоящего в нескольких футах сержанта Чириако; тот сумел подойти совершенно бесшумно. Боерожденный десантник приветствовал его безупречным салютом, который Эспира вернул с той же четкостью движений.

— Давным-давно мой первый сержант, под чьим началом я служил, научил меня поддерживать в подчиненных собранность неукоснительным исполнением знакомого распорядка и страхом навлечь на себя гнев в случае малейшего нарушения.