Секрет королевы - Мелисса де ла Круз (2021)

Сколько Кэл помнит себя, белокаменный дворец Виолла Руза всегда возвышался над Серроне, и его королевское знамя всегда развевалось на ветру. Теперь же на его месте только дым и обугленные руины, а знаменитые башенки обвалились, как детские кубики. Джендер, Рима и Кэл приближаются к столице с запада. Во всех деревнях и деревушках, через которые они едут, люди стоят молча, глядя на пелену дыма, окутывающую развалины самого знаменитого здания Реновии. Королевский дворец пал.

Они трое едут в молчании, закрыв рты плащами, чтобы не вдыхать дым. Что тут сказать? Кэл знает, что случайного пожара на кухне или свечи, опрокинутой в конюшне, не хватило бы для того, чтобы стереть с лица земли весь дворец. Это поджог, сложный и тщательно продуманный поджог, который привел к полному уничтожению дворца.

Королева Лилиана говорила об этом, когда они встречались неделю назад. Афразианцы опять поднимают голову, сказала она, и, хотя объектами их самых недавних нападений становились небольшие населенные пункты, нет никаких причин полагать, что они не нападут и на более значительные цели.

Возможно, в Монтрисе афразианцам было сложно осуществить такую атаку из-за присутствия стольких солдат в замке Монт. И вместо этого они ударили в сердце Реновии, в твердыню династии Деллафиоре. Матери Сирени повезло уцелеть, но многим обитателям дворца – нет, ибо они оказались в ловушке в горящих башнях или заполненных дымом подвалах.

Когда они подъезжают к Серроне, все остальные едут оттуда. Купцы и горожане уезжают, ибо их дома сожжены и воздух в столице таков, что невозможно дышать. Кэл подъезжает к повозкам, нагруженным тем, что жители Серроне смогли спасти из своих домов, магазинов и мастерских. Некоторые из тех, кто лежит или сидит на повозках, обожжены, и на их ожогах красуются повязки. Почти все кашляют, они испуганы и унылы. Более богатые из горожан едут в дребезжащих каретах, хотя частично кареты обгорели или у них не хватает дверей или фрагментов крыш. Пожар – это уравнитель, думает Кэл, прожорливый и всепожирающий. Ему все равно, чье жилище он сжигает – дом вельможи или крестьянина, мэра или старьевщика. Те, кто устроил этот пожар – или эти пожары, – хотели уничтожить Серроне, его дворец и его жителей. И, главное, королевский дом.

Начинает идти снег с дождем, и Кэл думает, что он потушит головешки в руинах дворца. Поля, окружающие столицу, покрыты золой и засыпаны обломками. Лошади ассасинов ступают по скользким булыжным мостовым улиц, которые Кэл узнает с трудом. Рыночная площадь засыпана обломками крыш, стропил и обгорелых стен. Теперь блистающая белая столица Реновии напоминает гнилой зуб, почерневший, как тот, который они нашли в шахте рядом с аббатством Баэр.

Ворота дворца расплавлены и погнуты, словно здесь поработал великан. Кэл делает знак одинокому гвардейцу, копающемуся в завале. На его руке что-то белеет – нет, это не повязка, ведь она не на его коже, а на рукаве. Это траурная лента, понимает Кэл. Весь город погружен в траур.

– Где твой капитан? – кричит Кэл, и солдат качает головой.

– Он пропал без вести, сэр. Как и половина наших. А сержант уехал с ее величеством, дабы сопроводить ее в безопасное место.

– В одну из дворянских усадеб, да?

– В Монтрис, сэр. К ее дочери.

– А кто распоряжается здесь? – спрашивает Кэл. Гвардеец с лицом, серым от золы, смотрит на него.

– Вы, сэр. Мы ждали, когда сюда прибудете вы.

Кэл ругается себе под нос. Имя Холта еще много чего значит в этих краях.

Джендер и Рима молчат – от Джендера этого следовало ожидать, но на Риму это не похоже. Видимо, они под впечатлением от зрелища разрушений. Кэл продолжает сидеть на своем жеребце, чтобы иметь хороший обзор, хотя коню нелегко пробираться по мостовым, заваленным камнями и обгоревшим деревом.