Не властью единой - Андрей Посняков (2022)

К чести князя Давыда, тот оказался вовсе не старым похотливцем, а вполне галантным кавалером. Да, девушек почти силком увез – опоил на пиру! Однако же сразу не набросился, гуслями да скоморохами развлекал, угощал ромейским вином да всякой разной мальвазеицей.

– Ох, и служанки там у него! Веселые. И все князю преданные. Но профуры еще те! Одна все хотела любовное зелье ромейское… Вот я ей и подсказала, где взять. Да – извини, Ермиле, – гребень с браслетиком подарила. Ну, раз уж в гостевой дом пойдет… к вам…

– Все ты правильно сделала, Дорбровоя, – сотник одобрительно погладил девушку по руке. – Умница наша! И – красавица, да. А гребень с браслетом тебе Ермил еще подарит. Верно, Ермил?

Эпилог

Ратное, ноябрь 1128 г.

– Так, говоришь, Мишаня, Давыд-князь с боярыней Изюмовой тайно встречается? – который раз уже спрашивал дед, воевода Корней Агеич. Очень уж ему эта история нравилась. – Ай да князь! Ай да хват, гуляка! А ну, поддай-ка еще, Аристарх! А то сидим тут… в холоде…

Староста Аристарх и рад стараться! Накидал на раскаленные каменюки так, что уши в трубочку сворачивались!

А дед довольный:

– Вот теперь – хорошо…

– Ну, вы тут парьтесь… А я пока… в место одно забегу… Ждут.

Миша все же свалил, тем более и впрямь ждали. Ждала… Юлька, кто же еще-то? В отношениях их, слава богу, уже подвижки пошли. Не самые, конечно, сладкие, но к тому все клонилось. И правда – Юлька-то заневестилась, в женскую силу вошла. Не девочка уже, как раз таких вот по осени – в свадьбы… Вот до осени и решили подождать, и оттого Мише было радостно. Еще бы… Хотя что еще по осени Юлька скажет? Хотелось бы, чтобы – «да».

Так что личные дела шли, с урожаем тоже все сладилось… А вот политическая ситуация в Ратном, как и в целом в Туровском княжестве, складывалась довольно мрачно.

Нет, что касается лично сотника, то перед князьями он оправдался полностью – и перед туровским Вячеславом, и – самое главное – перед киевским, Мстиславом Владимировичем.

Княжий суд признал подметное письмо поддельным, а «сотника Михайлу Фролова сына Лисовина – правым и не обельным»… Но и на этом – все. Никаких претензий ростово-суздальскому князю Юрию предъявлено не было. Что и понятно – как-то по-семейному порешали, замяли дело – ну не разводить же бучу ради какого-то там сотника? Вот еще!

Что касаемо местных дел, то туровский князь Вячеслав Владимирович направил в Погорынье разыскную комиссию во главе с боярином Аникеем. Естественно, розыском там занимался Ставрогин, а потому хотя бы здесь вышло как надо. Тороп слетел с поста старосты с красивой формулировкой «за нерасторопность», на его место поставили кикимор-ника Глеба. Особое же расположение комиссия выказала вдовице Костомаре, коей «за помощь дознанию» был даже подарен княжеский плащ. Правда, злые языки поговаривали, будто княжий дознаватель Артемий Ставрогин посещал вдовицу почти каждый день… но зачем же верить всяким там слухам? Тем более Ставрогин – рядович, а Костомара – вполне себе свободная женщина, хозяйка.

По поводу пинских и черторыйских бояр сотнику было сказано – не лезть. То княжеское дело! Прикажет князь – полезешь, а нет… Всяк сверчок знай свой шесток, так-то! В том, что с той стороны еще прилетит, Миша нисколько не сомневался. Но вот сделать пока ничего не мог.

Горынко Коваль, кстати, все ж поставил в Турове кузницу, конечно, не сам по себе, а с финансовой помощью Миши и Корнея Агнеича, и теперь, будучи на седьмом небе от счастья, уже подумывал о женитьбе… Как и, к слову, Ермил… Всю красоту Добровои именно он раньше всех и разглядел, увидел! Кстати, в Ратном ее по-прежнему многие за дурнушку держали… но уж теперь-то, конечно, не все… Да, и черта старого, богатого вдовца Гостяту Укрюпова, что в женихи к Войше прочили, сотник отвадил. Просто поговорил.