Лучшая ученица - Ирис Мэй (2020)

— Видишь ли, в обществе не принято, чтобы мужчина и женщина надолго уединялись, если они не родственники и не состоят в близких отношениях, — мягко произнёс он, надеясь, что Гвен не примет это за обидную нотацию. — Нас могут неправильно понять.

— О! — она покраснела, встрепенулась, и вдруг выпалила: — Простите! Я совсем не хотела навредить вашей репутации.

Барон опешил. Её умение совершенно непредсказуемым образом истолковывать самые обычные фразы в очередной раз выбило его из колеи.

— Мы можем навредить твоей репутации, — прокашлявшись, заметил он. — Понимаешь, малютка Гвен? Это значительно важнее — при моём положении многое простительно, а вот ты должна думать о себе.

Вместо того чтобы согласиться и поспешить обратно, Гвен снова остановилась и беспечно махнула рукой.

— Если вы беспокоитесь только обо мне, то не нужно, — спокойно и как-то взвешенно произнесла она. — При моём положении повод не нужен — те, кто хочет обругать, выдумают его сами. А друзья в любом случае не станут болтать плохого.

— Тебя обижают? — нахмурился барон. Раньше Гвен ни словом об этом не обмолвилась.

Она и сейчас только едва заметно скривилась в ответ на его вопрос.

— Это неважно! Я упомянула об этом, только чтобы объяснить, что нам ничто не мешает вместе прогуливаться… если вам хочется.

— А тебе? — вырвалось у него. — Тебе чего хочется, Гвен?

Она удивлённо моргнула, словно вовсе не задумывалась о своих желаниях. Или думала, что они очевидны.

— Но… Мне хочется… — она на пару мгновений замялась, смущённо отвела глаза и выпалила скороговоркой: — Я всегда очень, очень рада вас видеть! Этого мне хочется…

Её волнение и румянец говорили больше всяких слов, и очередное открытие отозвалось в душе восторгом и горечью. В первый миг ему захотелось привлечь её к себе, поцеловать — да, поцеловать сейчас, зная, что это и её желание тоже, а вовсе не стремление угодить.

Однако де Триен вовремя опомнился. Свободные отношения были допустимы с Агатой, вдовой, чьё положение в обществе останется незыблемым. Воспользоваться же расположением юной девушки, которой ещё предстоит устраивать свою судьбу, было бы гадко и подло, что бы он сам к ней ни чувствовал.

Да и привязанность Гвен, он не сомневался, была наивной и недолговечной, как всегда бывает с первым чувством, построенном на мечте, а не на реальности. На неё произвела впечатление первая встреча, то, что он увёз её из ненавистного дома; сказались совместно пережитые приключения. В конце концов, он просто первый человек, которого она узнала за пределами своего привычного круга. Вот и всё…

Гвен смотрела с ожиданием, с невыразимой смесью робости и решительности в глазах. Де Триен почти невольно протянул руку и мимолётно, невесомо погладил её по щеке. Девушка подалась навстречу, словно только этого ждала, и барон всё-таки обнял её, но вместо того, чтобы прижаться к заманчиво приоткрытым губам, лишь быстро поцеловал её в висок и отстранился.

— Идём, Гвен. Пора возвращаться.

Наверняка сейчас не было никакого смысла говорить ей, что она ещё полюбит кого-нибудь всерьёз и тогда порадуется, что не наделала ошибок в прошлом. Де Триен и не стал. Только попросил её при прощании:

— Будь осторожна. Не броди нигде одна и не доверяй случайным людям. Никто не знает, когда и с какой стороны ждать нового происшествия, так что проявляй осторожность, хорошо?

Она послушно кивнула. Но вместо ответа задала встречный вопрос:

— Мы ещё увидимся?

Де Триен покачал головой — не отрицая, только выражая сомнение. В свете открывшихся переживаний — и его, и Гвен — это вряд ли можно было назвать хорошей идеей. Зачем, к чему это приведёт? Что принесут эти встречи, кроме сложностей и запутанности?

— Пожалуй, это будет неблагоразумно…

Гвен вдруг вскинула голову, посмотрела на него с неожиданным упрямством, почти с обидой.

— Зачем вы спрашивали, чего я хочу?