Стеклянный цветок (Сборник) - Джордж Мартин

— Я получил свои данные от лейтенанта Клика, который находится в Хельсинки и имеет надежные источники информации о планах и численности противника. — Он посмотрел на вице-адмирала Кронштета, — Я утверждаю, сэр, что эта информация более надежна, чем таинственная уверенность полковника Антонена. Согласно Клику, русские уже превосходят нас в численности, Сухтелен очень скоро получит серьезные подкрепления, которые позволят ему начать штурм. Более того, у них имеется сильная артиллерия. Несомненно, у них значительно больше пушек, чем утверждает полковник. Кронштет согласно кивнул. Однако Антонен продолжал возражать:

— Сэр, донесениям Клика не следует верить. Он либо работает на противника, либо русские ввели его в заблуждение. Кронштет нахмурился.

— Это серьезное обвинение, полковник.

— Клик глупец и проклятый аньяльский предатель!

Ягерхорн ощетинился, а на лицах Кронштета и младших офицеров появилось отвращение.

— Полковник, — сказал комендант, — всем хорошо известно, что полковник Ягерхорн имеет родственников в Аньяльском союзе. Ваши слова оскорбительны. Мы находимся в очень серьезном положении, и я не могу допустить, чтобы мои офицеры ссорились из-за мелких политических разногласий. Вам следует немедленно принести извинения.

Антонену не осталось ничего другого, как выполнить приказ. Ягерхорн принял их, покровительственно кивнув в ответ. Кронштет вернулся к изучению донесений.

— Весьма убедительно, — сказал он, — и не может не вызывать тревоги. Этого я и боялся. Мы оказались в сложном положении.

Вице-адмирал принял решение, и дальнейшие споры не имели ни малейшего смысла. Именно в такие моменты Бенгт Антонен спрашивал у себя, какое безумие им овладело. Он направлялся на совещания, исполнившись решимости сохранять спокойствие и вести себя корректно, но как только занимал свое место за столом, начинал ощущать необъяснимую агрессивность. Он продолжал спорить даже после того, как это теряло всякий смысл; отрицал очевидные факты, подтвержденные донесениями из надежных источников; нарушал элементарные правила приличия и наживал все новых и новых врагов.

— Нет, сэр, — не унимался Антонен, — я прошу вас, не обращайте внимания на донесения Клика. Свеаборг жизненно важен для летнего контрнаступления. Если мы сумеем продержаться до того момента, когда растает лед, нам будет нечего бояться. Как только откроется навигация, шведы пришлют нам помощь.

На лицо коменданта легла тень усталости, в уголках рта резче обозначились морщины — настоящий старик.

— Сколько раз мы будем повторять одно и то же? Мне надоели ваши бесконечные доводы, я не хуже вас осознаю значение Свеаборга для весенней кампании. Однако факты говорят сами за себя. Наша оборона имеет много слабых мест, а лед позволяет добраться до стен крепости со всех сторон. Шведские войска сейчас на марше…

— Нам известно лишь то, что написано в русских газетах, сэр, — выпалил Антонен. — Во французских и русских газетах. На такие новости нельзя полагаться. Терпение Кронштета лопнуло.

— Молчать! — рявкнул он, хлопнув по столу ладонью, — Хватит с меня возражений, полковник! Я уважаю ваш патриотический пыл, но не суждения. В будущем, когда мне потребуется ваше мнение, я буду обращаться к вам с вопросом. Вы меня поняли?

— Да, сэр, — ответил Антонен. Ягерхорн улыбнулся.

— Я могу продолжать?

Как и всегда, момент был выбран безупречно — Антонена словно отбросило назад ледяным ветром. Стоит ли удивляться, что теперь он бродил в одиночестве по бастионам.