– Хочешь сказать, он пришел из-за какой-то дуры, которая приходит к тебе сюда на твои религиозные посиделки? Песни, танцы, мистика?

– Ну-ка не смейся, – возразила Ёлтаӱл. – Когда бросаешь карьеру миссионера, тяжело придумать маркетинговую стратегию лучше, чем руководство сектой. Это до тебя только не доходит, какой у всего этого потенциал, и ты бойкотируешь мои прекрасные трогательные мессы.

Говоря это, она подошла к зеркалу, которое возле импровизированной кухни создавало импровизированный туалетный столик, встопорщила рукава наряда и повесила на шею амулет.

– Но ты могла заметить Фиону в магазине: такая элегантная, энергичная блондинка, от которой сумасбродства даже не ожидаешь. А она правда верит во всю эту чушь. Прилетает сюда каждую среду. А главное – работает в Совете, прямо как Лукас Хильдебрандт. Судя по всему, все это д-альфийское чудо он перебросил на ее плечи. Если у золотца зӱрёгала верная информация, Фиона получила задание увезти фомальхиванина с Деймоса и притащить прямо в Совет.

«То есть эта Фиона полетит за фомальхиванином – вместо Луса?» Новость, что глееварин-чужак не будет иметь ничего общего с Лусом, что не приблизится к его облаку тьмы и к его воспоминаниям за стеклянной стеной, была так прекрасна, что Камёлё никак не могла в нее поверить.

– Но я ее отговорила, – внезапно довела речь до конца Ёлтаӱл.

– По приказу зӱрёгала?!

– Хм… я бы так не выразилась. – Ёлтаӱл надела диадему с аметистом и ухмыльнулась отражению в зеркале. – Ему бы больше понравилось, если б я замешала хорошенькую грибную бормотуху и попросила Фиону передать ее фомальхиванину. Особый подарок от главы дружественной секты. В знак приветствия, вместо конфет. Но я баба жадная. Не буду же я раздавать свой ценнейший активный рӓвё каким-то бездомным.

– Он хотел завладеть им.

Ёлтаӱл пожала плечами.

– А ты ему помешала! Ничего ей не сказала! Рё Аккӱтликс, неужели ты совсем не боишься?

– Конечно, боюсь, – заверила ее Ёлтаӱл. – Зӱрёгал отлично умеет угрожать. Хоть сейчас на сцену. Но я тебе скажу, дурацкая это профессия – всю жизнь нюхать, как люди потеют от страха. Еще тупее, чем быть сенатором или мусорщиком! А теперь представь, что ему кто-то даже…

– Он потребовал с тебя клятву? – прервала Камёлё ее излияния. – И не проверил телепатически, что ты собираешься ослушаться?

– Подожди, что ты там себе представляешь? Мы тут не за чайком спокойно болтали. Когда я увидела, что пришли гости, я побежала вниз и быстро помазала себя спорами. Заслон сработал отлично, стоит сказать. И никаких клятв давать не пришлось. В итоге мы там внизу с многоуважаемым Букой немного подрались, как это часто бывает, и разбили пару бутылок с питательным раствором. Он оставил меня лежать без сознания – а пока я очнулась, споры разрослись так, что меня чуть не сожрали.

Камёлё содрогнулась. Чувство юмора Ёлтаӱл иногда казалось ей слишком мрачным.

– И как ты справилась?

– Тебя тут не было, чтобы прийти мне на помощь, так что тебе заслуги не засчитываются, – злорадно отметила Ёлтаӱл. – Но, к счастью, пришла Фиона. Она-то всегда угадает верный момент. Вытащила меня и хорошенько протерла бумажными платочками. Хорошая девочка! Ну, или, говоря иначе, никакого чувства самосохранения.

– Тебе не угодишь. – Камёлё подошла к ней и уселась на край стола. – И что дальше? Ведь зӱрёгал узнает, что ты его ослушалась. У тебя есть план?

– План! Конечно! – Ёлтаӱл повернулась к зеркалу спиной и посмотрела на нее. – У меня уже давно все запланировано. Знаешь, девочка, в конце концов кто-нибудь из них меня уберет, как ни старайся. Это так же ясно, как то, что вода течет вниз. Если вовремя это осознать, сразу спокойнее. Живешь себе – и все. Как когда знаешь, чем фильм закончится.

Камёлё отвела глаза.