Дочь реки - Елена Счастная (2020)

Рарог вертелся, менял положение, потому как ему так и норовили зайти в разных боков, и ольха перестала защищать. Он хотел прорваться к Любору и прижать его хорошенько, пригрозить всем вокруг — чтобы Грозу вернули. А там пусть забирает ларь — подавиться бы ему! Но дело двигалось плохо. Пришлось снять кистень. Пара тяжелых ударов по бокам и головам попавшихся навстречу кметей. Много их пришло, оказывается. Высоко оценил княжич своих противников.

— Зденешко! — окликнул Рарог соратника.

Тот как раз отбился от гридя, глушив его хорошим ударом по темени увесистым билом кистеня.

— Что? — проморгался от льющего в глаза пота.

— Беги, возьми троих наших, найдите и заберите Грозу. Она где-то у берега вдоль ручья на севере.

Парень кивнул и умчался: пришлось прикрывать, принимать на себя тех, кто мог его догнать. Секануло обжигающей полосой по плечу. Но не глубоко. Приняла рукоять кистеня на себя другой удар меча. Одним движением — лук в налучье: стрелять близко и некогда. В нее же скрамасакс — и пошла пляска. Взмах с двух сторон. Глухие тычки в укрытые плотной одежей тела.

Стянулись из чащи ватажники: Рарог узнавал их по голосам и отчаянной ругани. Да тут и кмети бранились так, что в ушах сохло, но привычные словечки всегда расслышишь. Становилось увереннее. Злость кипятком заливала нутро. Обмануть хотел княжич. Так получит сполна. А Грозу найдут. Должны найти. Отсюда не слыхать звуков схватки там, куда ее увезли. Ждут еще, верно.

Рарог дышал тяжело и встряхивал головой. Брызгал пот в стороны, и ветер холодил раскаленный лоб.

— Тут нет ничего! — крикнул кто-то.

— Уходим! — грянул голос Любора сквозь лязг оружия и глухой грохот шагов.

Долессчане начали отступать. Мало-помалу, уже не нападая, а только лишь отбиваясь. Ватажникам надоело лезть на рожон, и они отпустили кметей, что прикрывали княжича. Остались на земле и тела — не так и много, как могло получиться. За ними, стало быть, вернутся позже. В суматохе завязавшейся схватки люди княжича так и не отыскали ларь.

Рарог не стал проверять, сразу пошел обратно к кузне, но там никого не оказалось. Метнулся дальше — и навстречу ему вывалились из кудлатых зарослей Зденешко и трое ватажников.

— У нас из-под носа ушли. Не успели, — разочарованно выдохнул парень.

И видно по лицу его блестящему от пота: догнать пытались. Да не колотить же его теперь за то, что случилось. Рарог медленно сел в траву и опустил наземь рядом с собой кистень, испачканный в чьей-то крови. И в голову лезла подлая мысль, тяжелая, что грузило свинцовое: теперь ему точно у княжича Грозу не выцарапать. Самому не справиться, а ватажники, изрядно нынче побитые, во второй раз не ввяжутся в опасное дело.

Другой путь есть. Тот, о котором он и думать не хотел. А вот теперь задумался. Взглянул в даль, где пропала Лисица — и образ ее ясно перед глазами встал: яростный, встрепанный и вместе с тем щемящий. Горько в груди и горле, горечь ядовитая — в мыслях, что еще метались судорожно в поисках выхода. Нет. Нет его — паршиво. Рарог вздохнул, опустив голову, зажав чуб собственный в кулаке. Надо теперь в Белый Дол отправляться.

Глава 17

Как отправил дочь к жениху под надежным приглядом, Владивой уж собирался возвращаться в Волоцк: ведь, сколько за Беляной ни надзирай, а теперь уж точно она выпорхнула птицей, и ответ за нее жених держать будет, а там и муж. И было бы оттого на душе спокойнее, если бы не уехала с ней Гроза, несносная девица. Да и она теперь невеста, посчитай, сосватанная — и тут бы угомониться уже, да все как-то буря в душе не утихала. А особенно после последней их с Владивоем ссоры, после которой она так и не заговорила с ним толком ни разу.