Полюби меня такой - Маргарита Климова (2020)

Ларри взял все бытовые проблемы на себя. Вадима с охраной перевезли к нам, Альку забрали из школы, к детям приехали Маша с Тимуром и Вера Павловна. Всех посадили под домашний арест, расставив охрану везде, куда смогли впихнуть. Дмитрий поднял связи и перекапывает весь город и области в поисках стрелка.

Врач сразу успокоил, что Рина в безопасности, но лучше не подвергать волнению пару дней. Обколов снотворным, её оставляют в палате. Я тоже остаюсь рядом с ней.

К отцу не имеет смысла идти. Он не в себе, и вытащить из этого состояния его сейчас невозможно. От Дарьи отца не смогли отодрать даже в операционной. Он всё время держит её за руку и что-то не прекращая шепчет. Дарье повезло меньше, чем Рине. Да вообще не повезло! Пуля прошла в миллиметре от сердца, что дало слабую надежду на спасение. Но ослабленный беременностью и родами организм и большая потеря крови эту надежду делают совсем прозрачной. За шесть часов сердце запускали уже дважды, и каждый раз отец ревёт как раненый зверь. Мне страшно думать, что будет с ним, если Даша умрёт.

Очнувшись Рина зовёт маму, а я боюсь стать тем, кто скажет правду. Положение спасает врач, вколов новую порция снотворного. Но вечно держать её спящей не выйдет. В следующий раз отвертеться не получится.

Выхожу из палаты, направляясь в реанимацию. Отец, как умалишённый бубнит, уткнувшись лбом в руку жены.

— Даш… милая… Я знаю, ты меня слышишь, — шепчет, зарываясь лицом. — Ты должна, Даш… Ты не можешь уйти… Я не смогу без тебя… Даш, милая…

Дарья лежит такая маленькая, прозрачная. Тяжёлое дыхание, поддерживаемое приборами, куча аппаратуры, датчиков, проводов. Она даже не цепляется за жизнь.

— Пап. Пойди, поешь, отдохни, — трогаю за плечо. — Я посижу вместо тебя.

Ноль реакции. Даже голову не поднимает. Так и продолжает шептать, не реагирую на внешний мир. Постояв немного, выхожу и нахожу доктора.

— Как Дарья? — смотрю в сочувствующее лицо.

— Скорее нет, чем да, — качает головой. — Она слишком слаба.

— Но что-то можно сделать?! — нервно повышаю голос.

— Всё, что нужно мы сделали. Остаётся только ждать.

Возвращаюсь в палату к Рине. Не укладывается в мозгу, что всё может так херово закончиться. Не представляю нашу жизнь без её сияния, тепла, обнимашек. Мокрые дорожки стекают по щекам. Мужчины плачут, когда теряют очень важное.

Зачем я летел в страну пьяных медведей, играющих на балалайках? Просто мой отец на пике кризиса среднего возраста, женился на самой лучшей русской медведице и состругал чудесного, маленького медвежонка. Я прилетел увидеть его счастье, узнать его женщину. Я прилетел не для того, чтоб хоронить их жизнь. Я молился всю ночь, первый раз в жизни. Просил сохранить жизнь, сохранить отца. Вытирая слёзы, молил вернуть Дарью.

Поганое утро началось с очередной остановки сердца. Отец избил врача, сказавшего, что всё напрасно и надо отпустить. Дебил! Отец никогда её не отпустит. С его хваткой он будет держать её на грани, пока она не переступит черту назад. Сердце запустили. К девяти прилетел врач из Америки. Осмотрев Дарью сказал, что будет вытаскивать. Следующую операцию назначил на одиннадцать.

Сижу у кровати Рины, жду пробуждение. Надо ей рассказать, отвезти посмотреть на мать.

— Джей. Что с мамой? — шепчет Рина проснувшись. Даю ей попить, собираясь с духом.

— Дашу ранили, — беру за руку, смотря в блестящие от слёз глаза. — Она не приходит в сознание, отец с ней. Мариш. Ты только не волнуйся. Приехали лучшие врачи, готовят к операции.

— Я хочу её видеть, — морщась от боли, пытается встать с кровати. Поднимаю на руки, сажаю в кресло, везу к Дарье.

Отец всё в той же позе, шепчет, гладит по руке. Подвожу Рину с другой стороны кровати, кладу руки на плечи, боюсь отпустить.

— Мам, мамочка. Это я Марина. Мамуль, слышишь? Я пришла. Со мной всё хорошо, — слёзы льются потоком, но Рина не замечает.