Отец поневоле - Дина Данич

Елизавета Ивановна смотрит на меня с таким снисхождением, что возникает нехорошее чувство, будто я ерунду какую-то сморозил. Опять же — давно со мной такого не было. Нет, я в детях профан. Не спорю. Мог и напутать, конечно. Но…

— Поверьте моему многолетнему опыту — дисциплина еще никому не помешала. Даже в таких случаях, когда режутся зубы, о ней нельзя забывать! Дадите послабление, и все. Дальше вернуть в рамки будет очень сложно. А потом что?

— Что?

— А потом — пубертат! Что будете делать?

— С кем? — растерянно спрашиваю.

— С ребенком, конечно. Все эти гормональные перестройки, подростковые бунты — все это надо пресекать на корню. Сразу обозначать рамки допустимого, и растить ребенка строго в них.

Она произносит все это очень уверенно и так, что даже ни малейшего сомнения не возникает — эта сможет. Вобьет все эти рамки в голову пацану.

— Спасибо. Я подумаю над вашими словами, — вежливо улыбаюсь и даю понять, что собеседование окончено.

— Пожалуйста. Буду ждать вашего ответа.

— Конечно.

Елизавета Ивановна выходит, и ровно в этот момент Платон подает знак, что про него забывать нельзя.

Ага, в рамки его. Такого крохотного и беззащитного! Нет уж. Эту дамочку мы из списков вычеркиваем.

— Ну, ты чего? — говорю, беря мелкого на руки. — Не понравилась тебе Фрекен Бок? Мне тоже, если честно. И раз уж мы с тобой солидарны, давай посмотрим кто там еще остался.

Подхожу к селектору и прошу Леру:

— Позови, пожалуйста, следующего кандидата.

В кабинете появляется полная противоположность первой няни. Молодая, невысокая девушка с цепким взглядом. Она замирает на пороге и тут же широко улыбается.

— Добрый день! Меня зовут Лариса! — произносит она звонким голосом и приближается к нам. Оглядывает ребенка, но как-то вскользь. А затем полностью сосредоточивается на мне.

— Здравствуйте. Присаживайтесь.

— Это, я так понимаю, и есть мой подопечный? — девица сразу берет быка за рога, и я несколько удивлен подобным.

— Ну, в общем да. Я прочитал ваши рекомендации, все выглядит очень достойно, но хотелось бы узнать немного о ваших взглядах.

Лариса жеманно улыбается и как-то даже выпрямляется.

— Каких именно?

— Хм… На воспитание и уход за детьми, конечно же.

— Да, я поняла, — тут же спохватывается она. — В общении с детками я всегда придерживаюсь самого главного правила — во всем должна быть естественность.

Она смотрит на меня так, будто тут же должен понять и оценить, но я как-то не въезжаю.

— А подробнее?

— Это значит, что ребенок должен развиваться так, как ему комфортно. И в его собственном темпе.

— Но ведь есть всякие развивающие упражнения, зарядки для пальчиков…

Да-да, пока сидел на мамских форумах я много чего понахватался. Правда, в итоге вся информация слилась в единый белый шум, из которого я мог выдернуть какие-то отдельные понятия и фразы.

— Назар Леонидович, — с укоризной смотрит Лариса. — Неужели ваша цель — сломать своего малыша?

— Эээ… Нет, конечно, — смущаюсь на ее упрек.

— Тогда к чему эти модные тенденции? Наши мамы отлично нас воспитывали и без всех этих придумок. Покормили, переодели и в кроватку уложили. И, конечно же, погуляли. Больше ребенку в этом возрасте ничего не нужно.

Она рассуждает очень уверенно, и, наверное, я бы даже купился. Вот только за прошедшие сутки я понял одно — Платоша мальчик любознательный. И просто молча лежать смотреть в потолок в ожидании следующего кормления он не станет.

— Что ж, я вас понял, — вежливо улыбаюсь, и уже собираюсь попрощаться, как Лариса подскакивает на ноги и, обойдя стол, наклоняется ко мне.