Зрение ещё не полностью перестроилось из-за смены освещения. Но я практически сразу различил пять человеческих фигур, стоявших перед нами.

В следующее мгновение одна из фигур отделилась от остальных и приблизилась к нам.

— Какая неожиданно приятная встреча, канцлер Шитар. А где же ваш друг наместник? Надеюсь, он рад будущему отцовству?

Фигура постепенно приобретала черты Киннока.

А я впервые пожалел, что не мог прямо сейчас оторвать голову бывшему учителю Марины. Это было исключительное право наместника…

Услышав в голосе и словах Киннока издевательские нотки, Марина дёрнулась было вперёд, готовая броситься на гадёныша. Но я удержал.

Не хотел, чтобы она пострадала. Да и будущее, в котором озверевший Эл потом отрывал мне голову, как-то не слишком привлекало.

— Сможешь спросить наместника об этом лично, если тебе дадут последнее слово.

Необходимо было как-то сообщить Элрою, чтобы поторопился, и до его появления задержать этого главаря горе-повстанцев. Ну, и, конечно, не дать убить за это время нас.

Киннок как будто прочитал мои мысли. Зыркнув зло на своих людей, махнул головой в нашу сторону.

— Канцлер может уйти, если пожелает. — Он презрительно скривил губы. — Девка нужна мне живой!

В защитном жесте я выступил вперёд, загораживая собой Марину.

— Любого, кто попытается сделать хоть шаг, удавлю его же кишками!

Не знаю, прониклись эти сволочи моей угрозой или нет, но сдвинуться с места не рискнул ни один из них.

— Для чего тебе нужна Марина, Киннок? Она и так сделала всё, что ты требовал. — Я тянул время, ища решение, как сообщить Элрою о нашем похищении. — Наместник Керташ подал на рассмотрение новый Свод законов. Скоро его утвердят, и жизнь землян, о которых ты так заботишься, изменится в лучшую сторону.

— Изменится? — Киннок бросил на меня насмешливый взгляд и расхохотался. — Вы сами-то верите в эту чушь, канцлер Шитар? Двуликие никогда не утвердят новые законы. Вам плевать на страдания землян.

— В таком случае, зачем ты отстаивал их права? Зачем затеял игру в повстанцев?

Воспользовавшись тем, что удалось отвлечь Киннока бессмысленными спорами, я убрал руки за спину и, нащупав экран браслета, нажал сбоку маленькую кнопочку для экстренных случаев. Отправив Элрою таким образом что-то вроде сигнала SOS.

— Нет-нет, не пытайтесь поссорить меня с моими людьми. Я не играл. — Он оскалился в довольной улыбке.

— Брось, Киннок. Мы с Элроем знаем, кто был твоим предком. И кто ты мы тоже знаем. Так зачем тебе бороться за права тех, кого ты презираешь?

— Потому что это даёт мне возможность посмотреть со стороны, как вы, двуликие будете однажды страдать и убивать друг друга. Что же касается наместника и… — Он кивнул на Марину. — И его подстилки, у меня на них особые планы. Но боюсь, вы, канцлер, их уже не узнаете. Хватит тянуть время! — Киннок взмахнул рукой и указал своим людям на нас. — Убейте его, если станет мешать! А подстилку двуликого доставьте ко мне.

После этих слов Киннок шагнул в сторону и просто исчез, видимо, в открытом с помощью медальона тоннеле. А четверо его сообщников разом ринулись на нас.

Киннок сказал, что ему нужна только Марина. Живая. А ещё он приказал отпустить меня, если не стану мешать.

В этом бою я мог потерять только одну ценность. Либо жизнь. Либо Марину. Я понимал, что в одиночку мне, прикрывающему собой женщину, не справиться с четырьмя вооружёнными людьми…

И всё же я не сдвинулся с места.

Только на миг прикрыл глаза и, мысленно обратившись к своей второй ипостаси, почувствовал, как меняюсь.

Благодаря Марине, теперь я мог управлять сущностью ке-тари и превращаться по собственному желанию. Право, подаренное мне моей истинной парой.