Танец В Небесах - Надежда Михайловна (2017)

— Потом!

— Деда, здесь раненый!

Юнчи шустро приготовил свои снадобья, кивнул Джасу на стрелу, так и торчащую в спине степняка — надо было вытащить её, негромко сказал Саю:

— Мамочку уведи!

Но мамочка удивила:

— Юнчи, давай-ка я тебе помогать стану, похоже, без происшествий по землям степняков мы не пройдем, а должна же быть от меня польза.

— Смотри, сама напросилась!

А Джас протянул ей букетик.

— Мне? Какие красивые. Я про такие цветочки только слышала! Спасибо!!

Мамочка была в восторге-ей тоже никто пока не дарил цветов, кроме её славного сына. Она осторожно расправила примятые листочки и, налив в какую-то плошку-воды, бережно опустила цветы туда.

Пошла помогать Юнчи — на удивление, она не побоялась вида окровавленной спины, не бледнела, как Айн, не морщилась, а старательно исполняла все поручения Юнчи.

— Ну вот! — вытер мокрый лоб Юнчи. — Сейчас вольем ему сонное питье, и утром он уже сможет говорить, наверняка расскажет хоть часть того, что творится в родной степи.

Прибежал Сим, подлез к Саю, чтобы его погладили, а Джас услышал:

— Все в порядке. Но сам видишь, придется идти очень осторожно, вся надежда на тебя и твой опыт, иначе…

— Понимаю, очень боюсь за всех, но постараюсь сделать все возможное.

Вилья весь вечер любовалась цветами, удивляясь, как этот угрюмый степняк сумел догадаться про букет.

А угрюмый степняк был в печали, так далеко и так недосягаема мать его единственного сына… если б мог, завыл бы на всю степь, но одно утешало — они были рядом, не волновало его нисколько, что может погибнуть, твердо знал, что в степи не останется ни за что, пока нужен сыну и всем остальным, что стали ему необходимыми. Понял он, что отец стал стар и слаб, но какой из него правитель — немой? Пока кто-то выучит его жесты, пока поймет, что нужно в данный момент… А интуиция просто кричала о том, что ох, неладно у них в степи!

Раненый проспал всю ночь спокойно. Юнчи имел богатейший опыт врачевания — за свою долгую жизнь много повидал всякого, не зря был самым опытным и мудрым шаманом много лет, и все его настои были весьма эффективны.

Утром, отрыв глаза, Ольм испугался — возле него сидела… небожительница…

— Я что, попал к небожителям? — хрипло спросил он.

— Нет, ты никуда не попал, пока ещё на грешной земле степняков! — возле нежного создания появилось старческое лицо, и Ольм задохнулся:

— Не может быть? Учитель Юнчи, Вы живой?

— Как видишь!

— Но как же, ведь Вас тогда искали везде — и в степи, и в горах, все уверены, что Вас нет в живых!

— Как видишь — жив. Кто же это меня искать взялся?

— Правитель Джаймис, везде было объявлено о Вашем поиске!

— Плохо искали, значит, — хмыкнул дед.

Не станет же Юнчи говорить, что его полянку с хижиной могут видеть только сильные шаманы или ведуны, незачем кому-то было знать, что он жив. Когда пришла полуживая Вилья, а потом родился Саюшка, этот отвод глаз просто стал необходимым.

— Ну рассказывай, что и почему в родной степи изменилось все, даже запахи?

— Как? Как я здесь оказался, последнее что помню-удар в спину…

— Тебе повезло-Ас поблизости был, вот и успел ко мне привезти, там уже твою конягу лихвы гнали.

Раненый содрогнулся, а Юнчи продолжил:

— Значит, рассказывай все подробно и правду, если ты меня узнал, то должен помнить-я не приемлю вранья!!

Ольм вздохнул и перевел глаза на сидевших рядом седого степняка и молодого юношу, явно грурга, но с черными глазами.

— Слушаем тебя…

И Ольм, нехотя, запинаясь, стал рассказывать…