Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

Тут Сирил вдруг заметил женщину, шедшую им навстречу; лицо этой дамы было прикрыто капюшоном плаща. Вздрогнув от недоброго предчувствия, юноша остановился. А когда женщина почти поравнялась с ними, он уже не сомневался: они столкнулись с Жаклин!

Внезапно рука Жаклин скользнула под плащ, и Сирил, увидев, как сверкнула сталь, тотчас понял ее намерение.

– Нет! – воскликнул он и, оттолкнув в сторону Николаса, бросился на Жаклин. Лезвие вошло в него с быстротой атакующей змеи, и Сирил, схватившись за грудь, почувствовал какой-то странный холодок, разлившийся по всему телу.

– Не ты, маленький дурачок! – крикнула Жаклин. – Это не для тебя!

– Но я принимаю это с радостью, – ответил Сирил, задыхаясь от крови, неожиданно хлынувшей горлом. Он ухватил Жаклин за плечи. – И ты больше н-никогда… не причинишь… вреда.

Последним – почти нечеловеческим усилием – он оттолкнул ее от себя, швырнув прямо под проезжавший мимо экипаж. Лошади в страхе поднялись на дыбы, и Сирил успел заметить, как тяжелые подкованные копыта обрушились на голову женщины.

– О господи! – раздался отчаянный крик Николаса. – Сирил!..

Юноша обернулся к кузену, тронув клинок, торчавший из его груди. Затем медленно опустился на колени. Он чувствовал, как руки Николаса обхватывают его, и он понимал, что кузен что-то говорил ему, но ничего не слышал. И он даже не почувствовал боли, когда Николас быстрым движением вытащил лезвие. Он чувствовал лишь пронизывающий холод и странное облегчение – словно с его плеч сняли невыносимо тяжелую ношу. Николас подхватил его на руки, и в тот же миг Сирил со вздохом закрыл глаза – наконец-то он оказался почти дома.

– Мадам! – закричал Паскаль, – мадам, случилось что-то страшное! Идите скорей!

Уронив книгу, которую выбрала для Паскаля, Джорджия выбежала из библиотеки.

– В чем дело, Паскаль? – спросила она, вглядываясь в побледневшее лицо мальчика.

Выглянув из окна, Джорджия увидела толпу, уже собравшуюся вокруг тела лежавшей на мостовой женщины. Бегом миновав холл, она распахнула дверь, готовая броситься на помощь пострадавшей, – но тут же замерла, увидев Николаса, бежавшего ей навстречу с Сирилом на руках.

– Николас… Господи, что случилось?!

– Жаклин, – коротко ответил он, поднимаясь по ступеням. – Она ударила его ножом в грудь.

– Сирил… мой бедный Сирил, – прошептал Паскаль. – Вы можете ему помочь, мадам?

– Неси его в гостиную, – сказала Джорджия. – Паскаль, сбегай за Бинкли. Нам нужны простыни и вода. И принеси мою медицинскую сумку.

Паскаль тотчас убежал, а Джорджия поспешила за мужем – он внес юношу в гостиную и осторожно уложил его на диван.

– А где Жаклин? – спросила Джорджия, распахивая окровавленный сюртук Сирила. Увидев, куда вошло лезвие кинжала, она едва не вскрикнула.

– Эта женщина мертва, – ответил Николас, с беспокойством глядя на кузена. – Я не знаю, как Сирил смог это сделать с ножом в груди, но он швырнул ее прямо под проезжавший экипаж. Господи, ведь Сирил принял на себя удар, который предназначался мне. Скажи, Джорджия, ты можешь что-нибудь для него сделать?

Она в ответ лишь покачала головой.

В гостиную поспешно вошел Бинкли. Он поставил на стол кувшин с водой и небольшой тазик, а рядом положил стопку полотенец.

– Что-нибудь еще, мадам?

Молча покачав головой, Джорджия взяла полотенце и прижала его к ребрам Сирила. Слезы застилали ей глаза, потому что она понимала, что все ее усилия напрасны. Жить Сирилу оставалось совсем недолго.

– Все так плохо, мадам? – спросил вернувшийся с аптечкой Паскаль.

– Может, увести мальчика? – подал голос Бинкли.

– Нет, – ответила Джорджия. – Думаю, сейчас Паскаль должен быть здесь.

Она подняла глаза на мужа, и тот, утвердительно кивнув, на мгновение прикрыл глаза – было ясно: он понимал, что его кузен умирает.