Джульетта - Энн Фортье

— Замок напоминает мне, — сказал он остальным, замолчавшим при виде неприступной крепости, — огромное осиное гнездо. Напасть на Рокка днем означает нашу смерть, но ночью, когда заснут все, кроме часовых, у нас будет шанс.

Он подождал до темноты, а затем выбрал восьмерых, одним из которых был брат Лоренцо, не захотевший остаться в стороне, велел им взять веревки и длинные кинжалы и с этим маленьким отрядом подкрался к подножию холма, на котором возвышалась Твердыня Салимбени.

Под испуганными взглядами мерцающих звезд на безлунном небе незваные гости тихо поднялись на холм и подобрались к самому основанию гигантского сооружения. Они беззвучно двинулись вдоль наклонной стены, пока кто-то не заметил небольшое отверстие в кладке на высоте двадцати футов и не постучал Ромео по плечу, без лишних слов указав на подарок фортуны.

Никому не уступив чести подняться первым, Ромео обвязался веревкой, крепко стиснул рукояти двух кинжалов и полез наверх, часто втыкая лезвия в известку между валунами и ловко подтягиваясь на руках. Стена была достаточно пологой, чтобы такое предприятие стало возможным, но не до такой степени, чтобы подъем был легким, и не однажды у брата Лоренцо захватывало дыхание, когда стопа Ромео соскальзывала с камня и он повисал на руках. Монах беспокоился бы меньше, будь Ромео невредим, но он знал, что каждое движение причиняет его другу невыносимую боль, ибо рана на животе далеко еще не исцелилась.

Однако Ромео едва ощущал свою рану, карабкаясь к отверстию в стене: телесную боль заглушало страшное беспокойство при мысли, что Джульетту принудит к покорности безжалостный отпрыск Салимбени. Нино он помнил по Палио, где собственными глазами видел, как тот умелой рукой заколол Тебальдо Толомеи, и знал, что слабая женщина не сможет противиться грубой силе. Нино не боялся пасть жертвой проклятия; молодой человек прекрасно знал, что уже проклят Небом навечно.

Отверстие вверху оказалось бойницей для лучников. Ромео едва протиснулся сквозь узкую щель. Оказавшись внутри, он огляделся и понял, что попал в оружейную. Юноша едва не улыбнулся иронии судьбы. Развязав веревку вокруг пояса и надежно закрепив ее на подставке для факела на стене, он дважды качнул ее, подавая знак своим товарищам, что можно подниматься.

Внутри замок выглядел столь же мрачно, как и снаружи. Стены не украшали фрески, гобелены не защищали от сквозняков; в отличие от палаццо Салимбени с его показной утонченностью и изобилием Рокка ди Тентеннано был построен с единственной целью — устрашать, и любые украшения стали бы лишь помехой в бою.

Кружа по бесконечным запутанным коридором с неотступно следующим сзади братом Лоренцо и солдатами, Ромео начинал тревожиться, что найти Джульетту в этом обитаемом мавзолее и спастись незамеченными — дело скорее удачи, чем храбрости.

— Осторожно! — прошипел он в какой-то момент и резко поднял руку, завидев впереди стражника, стоявшего на углу. — Назад!

Избегая схватки, они попятились по лабиринту коридоров и вскоре снова оказались в оружейной, затаившись в тени, которую не рассеивало пламя факелов.

— Там караульные на каждом углу, — прошептал один из людей Джианноццы. — Но в основном в этом направлении, — показал он вперед.

Ромео мрачно кивнул.

— Видел. Можно убирать по одному, но я бы подождал как можно дольше.

Ему не пришлось объяснять, отчего он хотел оттянуть шумную схватку. Горстка отважных солдат прекрасно понимала, что их намного превосходит число стражников, спящих сейчас в чреве замка, и когда начнется бой, единственной надеждой для них будет быстрое бегство. Для этой цели Ромео оставил внизу трех человек, чтобы держали лошадей наготове и, если понадобится, поймали Джульетту на руки или растянутый плащ, однако все предприятие грозило закончиться бесславным возвращением к Джианноцце и горьким признанием поражения.