Любимая для Грома - Надежда Борзакова

Вместо стеснения и растерянности, бывших в ее глазах, когда она по моей просьбе приехала в студию появился страх.

- Что? Это отличный бизнес. Больше прибыли будет, чем от твоей работы в магазине, а времени меньше. Гибкий график. А что пойдет не так, сможешь продать оборудование, мебель, фотик…

- Ева, - ее голос сорвался, - ты что прощаешься со мной, да?

Мы долгое время не общались. Практически до пальбы на свадьбе. Не то чтоб сейчас на меня накатило традиционное сожаление о потерянном из-за глупых ссор времени. Нет. Мы были такими, как были, принимали те решения, которые могли, и я о своих не жалела. Доведись повернуть время вспять, я поступила бы точно так же. Но… Внутри тоскливо ныло от того, что мы, оказывается, повзрослев так и не сумели выстроить отношения, положенные сестрам.

- Я хочу быть уверенной, что у вас с мамой и малышами все будет хорошо, - выпалила я и тут же пожалела. Нужно было сказать иначе. А теперь вышло, словно я и правда оставляю прощальный подарок.

Лицо сестры страдальчески скривилось, и она расплакалась.

- Прости меня…. Прости-и-и-и! Я дура! Самая тупая, эгоистичная, инфантильная дура. Ты была права. Во всем права, Ева. Я… Я же только сейчас понимаю…

Я обняла ее. Сердце грустно и сладко защемило появившейся уверенности – сейчас сестра говорит искренне. И дело не в этом моем жесте, но в том, что, быть может, столкновение со смертью – случившейся и чудом обманутой – заставило ее переосмыслить свою жизнь.

- Это всегда так, - сказала я, гладя ее по волосам. – Все понимаешь уже потом, после.

- Прости меня! Я никогда не смогу отплатить тебе…

- И не надо. Расти малышей. Учи их жить иначе. Нормально. Найди им хорошего, достойного отца. Заботься о маме…

Она замотала головой, захныкала в голос.

- Я не возьму! Ева-а-а, уйди ты от него! Уйди! Не повторяй моих ошибок! Не стоит того никакая любовь!

- Иди сюда, - я усадила сестру на стул, сама села на корточки напротив нее.

Мявшийся рядом Андрей поднес стакан с водой.

- Ксюш, это совсем другое. Влас никогда меня не обижал и не обижает. Он любит меня, дорожит и заботится. Но он бизнесмен, влиятельный человек. А у таких всегда есть враги. Так вышло, что возникли проблемы. Но… «В горе и в радости», понимаешь? Я не брошу его из-за них. Кроме того, со всем уже разобрались, ты же знаешь. Виновных в покушении поймали. Но даже если б они были на свободе… Влас уж точно ни за что и никогда не даст в обиду меня. Я понимаю, что напугала вас с мамой и мне очень жаль. Понимаю, что напугала тебя сегодня еще больше, но ты все не совсем правильно поняла. Это не прощальный подарок. Это… Мне не с руки, нет времени теперь полноценно заниматься студией, понимаешь? А бизнес налажен, готов и, я уверена, ты с ним справишься…

- Не обманывай! – крикнула сестра.

- Разве я когда-то обманывала тебя, дорогая? – большими пальцами я вытерла с ее щек слезы. – Все в порядке. И будет в порядке, я обещаю.

А если не будет, то я хочу знать, что у тебя, у мамы и у малышей достаточно денег для комфортной жизни. Хочу быть спокойна хотя бы за вас.

Глава 40

Влас стоял в гардеробной спиной ко мне, и надевал кобуру с пистолетом поверх вязанного свитера, под которым угадывался бронежилет. Отстраненный, с холодным, как лед, взглядом. На мой вопрос, куда собирается, он ограничился скупым:

- Уеду ненадолго на дело, птичка. Ложись спать.

Ага, конечно. Вот сейчас пойду, заберусь под одеяло и засну через минуту. Как я не любила, когда он такой. Когда ведет себя, словно сейчас начало лета, и я ему никто и звать меня никак.

Влас надел темно-серый пуховик, тонкую вязанную шапочку. Вот так навскидку если не знать брендов одежды-самый обычный прохожий, каких миллионы на улицах. И если не видеть взгляда сумрачных серых глаз. Тьмы, которая в них, у обычных прохожих не бывает.