Подружка моего брата - Зоя Марецкая

— Нет, я не знаю об этом, — удивилась та. — Я знаю только, что там Гоша учится. Кажется, на четвертом курсе. Поэтому Иринка туда так и рвалась. Только не получилось у них, вот она и решила институт бросить. Так ты из-за этого приехал? Уговорить Иринку обратно вернуться? Только ведь дело это гиблое, она у меня ужасно упрямая, если чего удумала — не переубедить ее. Я уж и сама пробовала — она уперлась, что не вернется, и все тут.

— Лариса Николаевна, я вас не хочу обманывать. У нас с вашей дочерью приключился роман, потом мы поссорились, и Иринка вернулась домой. Я так был погружен в себя и в свои переживания, что не сразу заметил, что она бросила учебу. Я приехал, чтобы помириться с ней и забрать ее обратно в Москву. Под свою ответственность, разумеется. И поэтому я очень рад, что Сергея сейчас нет, иначе он бы полез мне морду бить, и я бы и не особо сопротивлялся. Потому что я этого заслуживаю. Вот такая вот история.

Лариса Николаевна так была поражена, что не могла вымолвить ни слова, только смотрела на него и хлопала глазами.

— Вы мне скажите, пожалуйста, она же сейчас на работе? Где она работает? Я ее встречу и поговорю с ней. Если все пройдет хорошо и мы помиримся, мы завтра уедем. И я бы хотел вас попросить, можно нам будет здесь переночевать? Я бы ее к себе домой отвел, тем более что мои родители не против, но я думаю, что Иринка застесняется и откажется идти ко мне. А нам нужно с ней много что обсудить, разговор может получиться длинным. К ни го ед . нет

Лариса Николаевна наконец-то отмерла.

— Господи, Герман, а я и не знала ничего! Она мне ничего не говорила. Скрытная стала. Я думала, что это Гоша… впрочем, неважно, что я думала. Герман, это так неожиданно! Даже и не знаю, что сказать!

Герман криво улыбнулся.

— Лариса Николаевна, вам я могу сказать прямо — я очень люблю вашу дочь. И сделаю все, чтобы она вернулась в Москву и закончила институт. Даже если она меня сегодня отошьет, я все равно не сдамся. Больше я вам ничего обещать не могу, так как Иринка у нас с вами девочка строптивая, и даже я не могу предсказать, чем сегодня закончится наш разговор.

— Герман, я могу уехать переночевать к своей маме, чтобы вам не мешать, — наконец-то сообразила Иринкина мать. — А работает она здесь совсем рядом. Помнишь, где у нас раньше булочная в соседнем дворе была? В том доме теперь Бар-гриль, вот она там. Вроде до двух сегодня. Ты иди к ней, а я сейчас себе такси вызову и уеду.

— Не надо такси, я на машине, отвезу вас.

По дороге Лариса Николаевна осторожно задавала ему вопросы: сколько ему лет, где он живет в Москве, какие предметы преподает. Он отвечал подробно, рассказал про Германию, и, кажется, к концу поездки смог расположить предполагаемую тёщу к себе. По крайней мере, она явно повеселела и распрощалась с ним очень сердечно. Пообещала вернуться домой не раньше полудня и пожелала удачи с ее строптивой дочерью.

И он поехал к Иринке.

Ирина

В субботу Иринка еще с одной девочкой работала в баре во вторую смену, которая официально длилась до двух часов ночи. В выходные в баре всегда был аншлаг, гремела музыка, спиртное лилось рекой. Официантки сбивались с ног. Самый пик был с девяти до двенадцати вечера, а потом поток резко шел на спад. В этот раз в зале все было относительно спокойно и прилично, сильно пьяная компания была только одна, но они ни с кем не конфликтовали.

Около двенадцати замотанная Иринка вышла в зал с подносом, когда к ней подошла напарница.

— Ир, тебя там парень спрашивает, — кивнула она на столик на своей половине зала. — Говорит, твой знакомый из Москвы.

Иринка взглянула и сразу узнала Германа, хоть он и сидел к ней спиной. Сердце забилось как ненормальное. Приехал, все-таки приехал. Она уже и ждать перестала.

— Все в порядке, Тань, я его знаю.

Через несколько минут, сильно волнуясь, она подошла к его столику.

— Привет, Герман.