Бывшие в падении - Александра Гейл (2021)

Это заблуждение, что сложно тем, кто ушел: сложно тем, кто остался. «Увезите ее отсюда». Слова, пропитанные злостью и горечью, теперь разъедали Киферу нутро. Но он не мог иначе. Он думал, что подарил себя, свое время и доверие девчонке, которая в нем нуждалась. А получилось, что он ей был совершенно не нужен. Он не только навязался, он еще и привязался. Настолько, что чуть не бросился за ней в оркестровую яму, даже не подумав о том, что главное правило сцены: всегда делай вид, что так и задумано. И уж точно уничтожив репутацию, на которую работал годами.

Он выскочил за ней на сцену. На глазах у всех, зная, что не успеет, потому что ничто больше не было важным. Он должен был ей помочь, спасти ее. Вот только с какой стати он ей что-то там должен? Он сам все это себе придумал. А ей достаточно было просто убить себя, отказавшись от еды. Еще и по причинам, с Полем никак не связанным и на которые он не мог повлиять. Совершенно.

Завзятый аккуратист остановил взгляд на своем неприбранном столе. Вот еще одно доказательство тому, что он слишком переживал за эту девчонку! Забыл обо всем, что ему было важным. Он размахнулся, одним порывистым движением смахнул вещи со стола на пол, больно ударяясь локтем о столешницу. Закусив губу, зажмурился и потер руку. Боль отрезвила.

– Поль?

Он вскинул голову и уставился на Лебковскую. Тотчас одолела досада: она видела его слабость, потерю самообладания. Видела, что он разнес кабинет. И пусть это было объяснимо, совершенно неприемлемо.

– Дай посмотрю.

Она подошла и попыталась взять его за пострадавшую руку. Локоть собиралась лечить? Интересно было бы посмотреть на это. Более смешного повода до него дотронуться Алена не могла придумать. Кифер отдернулся. В любой другой ситуации он, скорее всего, посмотрел бы, как она будет пытаться его соблазнить, но сейчас это вызывало отвращение.

Что ей нужно? Его внимание? Доказательство, что она может пробраться в любую койку? Или она таким образом пыталась обставить Дияру?

– Тебе заняться нечем? – огрызнулся он. – Иди готовься к выходу. Кому-то надо танцевать.

Увы, но она была полностью собрана – не упрекнешь. Лебковскую вообще сложно было в чем-то упрекнуть. Приятная, профессиональная, умеющая дружить с правильными людьми. Прямая противоположность Огневой. Она выигрывала всем, кроме одного: Лебковская была скучной и средней. Бесталанной. Неужели Поль поставил одно это качество выше всех остальных? Он ценил пробивных людей. Он ценил тех, кто ценил себя. Быть может, дело в том, что никому из них он не был нужен? Впрочем, о чем разговор? Даже с Огневой он придумал ту самую нужность? Думал, что может сделать что-то особенное своей драгоценной персоной, что для Дияры он что-то значит. Или хотя бы отношения с ним…

– Так, значит, это правда. Она тебе небезразлична.

Алена глядела прямо ему в глаза с разочарованием. Поль опустил руку.

– Тебе какое до меня дело? – грубо спросил он, не в силах совладать со злостью. – Пошла отсюда.

– Мне есть дело! – прозвучало проникновенно. – Кто у тебя здесь друзья? Даже Савельев считал, что ты виноват в том, что произошло.

– А ты, значит, так не считаешь, – хмыкнул Кифер.

– Нет. Ее нужно было лечить, причем очень давно, но никто о ней не побеспокоился. Это вранье, что я ненавижу Огневу. Конечно, профессиональная ревность была – она же увела две партии, которые мне обещали, – «и ты в том числе» – осталось недосказанным, – но я не хотела, чтобы она пострадала. А эти во главе с Беспаловым…

Ее мало волновало, что человек, с которым она спит, выставлял на сцену больную девчонку, как породистую собаку на последнем издыхании. Впрочем, сейчас Кифер чувствовал себя ничуть не лучше. Ему хотелось вышвырнуть из кабинета Лебковскую за шкирку и выть-выть-выть.

– Я не могла ей помочь. Но тебе – могу, – продолжала она проникновенно.

– Пошла вон.