Бывшие в падении - Александра Гейл (2021)

– Для ребенка вы будете семьей вне зависимости от установившихся между вами взаимоотношений, – подозрительно проговорил Нестеров и прищурился. Как будто пытался пролезть ко мне в голову. Я неопределенно пожала плечами, страшась того, что доктор возьмет и вытянет каким-то чудом правду о пути отступления, который я для себя определила. – Не думаешь, что стоит постараться?

– А разве это зависит только от меня? – огрызнулась я.

– В данный момент только ты не идешь на контакт. И причины, учитывая все обстоятельства, мне не совсем ясны, – аккуратно прощупал почву Нестеров.

– Какие обстоятельства? – спросила, проглотив горечь.

Отчего-то эти слова вызвали во мне острое желание разреветься. И это было ужасно. Кажется, я превратилась в генератор неисчерпаемых слез.

Нет, ну почему так? Если бы не Рамиль и мой отъезд в Казань, мы бы с Полем не расстались, я бы узнала о беременности здесь, в Москве. И может быть, мы бы решили быть вместе, а не так, по-дурацки, когда «ты останешься в спальне, а я переберусь на диван».

– Я полагаю, ты благодарна Полю за то, что он приютил вас с матерью. Неплохо бы начать с этого.

И в этот момент во мне что-то взорвалось. Бомба искренности, видимо. Огромный шарик, в котором я копила невысказанные обиды.

– Начиная с тринадцати лет у меня все временное. Я временно жила в общежитии при школе балета, потом временно снимала квартиру, имела временное место работы, хотя, было дело, полагала, что меня достаточно ценили. Это оказалось ошибкой моей жизни, ибо большего зла, чем от руководства театра я вообще ни от кого не видела. – Пожевав губами, продолжила: – Я временно жила с Полем Кифером, временно пребывала в клинике, временно кантовалась в не пойми каких условиях с ищущими работу танцовщиками, потом на время переселилась к Эви и Свете, к Бехчину. Но самым временным оказалось собственное жилье, о котором я мечтала и ради которого влезла в долги. У меня даже деньги – и те были временно! Мне… мне нигде нет места, и никак не получается это исправить. Что ж, я, наверное, рада, что мы в Москве, где я могу снова искать жилье и работу, но у меня нет ни малейшей уверенности в том, что я не окажусь с чемоданами на лестничной клетке уже завтра. Я вечно… будто своей жизни не хозяйка. И благодарности за очередную неизвестность не испытываю.

– Ты считаешь, что я могу выставить тебя с чемоданами на лестничную клетку? – заметно оскорбился Кифер.

– Ты уже однажды выставил, – подметила я резонно. – В Петербурге. Ты не хотел меня видеть. Даже посетовал, что я пришла лично, а не прислала адрес, по которому доставить вещи. И это притом, что ты признал: твоей вины в срыве спектакля было не меньше. Может, ты планировал разорвать отношения вне зависимости от того, как пройдет премьера? На то похоже. Что с тех пор изменилось? Ты изменился? Нет. Простил ли ты меня за прошедшие годы? Я так не думаю. Окей, значит, дело только в ребенке. Что ж, ребенок был и тогда. Просто ты о нем не знал, а я не могла сказать при твоей новой… девушке, которая недвусмысленно обозначила свое присутствие в твоем доме и не дала мне шанса на откровенность. Но… раз ничего не изменилось, то получается, если вдруг… ребенка не станет, ты снова соберешь мои вещи и дашь пинка под задницу?

По-моему, этими словами я шокировала вообще всех. Мама, например, хватала ртом воздух, как вытащенная из воды рыба. Но – что? Неужели о такой возможности думала только я? Не верю. Все думали, и именно потому в квартире было так напряженно и токсично. Просто никто больше не решался заговорить вслух.

Я развела руками.