Дом на краю тишины - Галина Мишарина

Кинши разрешил мне не участвовать в беседах и развлечениях, если не хочется, и за это я была ему благодарна. Конечно, до тех пор, пока полторы сотни собравшихся не начали интересоваться, что это за девушка сидит в уголке с единственным бокалом сока, который никак не может выпить.

Печальнее всего было то, что не приехали Сезри и Амэс, хотя Кинши их приглашал. Но Сезри ещё не слишком хорошо себя чувствовал — у него была повреждена спина. Зато все остальные были веселы и активны, и те, которым я помогла с кошмарами, даже подошли поздороваться.

Праздник становился всё более шумным, и гости продолжали прибывать. Конечно, я не видела каждого, но отмечала, что почти все тотчас брали бокалы с самыми разными напитками. Фэдика называла такие мероприятия «шальными тусовками», и сама несколько раз бывала в квартирах гонщиков как болельщица. Она же рассказывала, что перебравшие коктейлей способны на всё, и мне нужно было держать ухо востро.

Кинши затеял со своими друзьями беседу, и было неудивительно, что говорили они обо мне. Поначалу всё шло гладко: кошмары и грёзы, образы и моя с ними странная связь, но вот один из мужчин затронул тему моего происхождения — и понеслось…

— А правда, что она удовольствие получать не может? — донеслось до меня, и пришлось собрать волю в кулак, чтобы не выдать своего отвращения, смущения и — пробирающего до костей страха.

— Правда, — с явной неохотой отозвался Кинши, то ли желая защитить меня своими словами, то ли — поставить под удар.

— По-моему, Эхтор проводил с одной из айрун эксперимент интимного характера, — фыркнул другой мужчина. — Он там многое попробовал, оргию целую устроил, а у девчонки просто сердце остановилось.

— Ну, Эхти — тот ещё извращенец, хотя я бы тоже не отказался поэкспериментировать…

Я чувствовала, что ещё чуть — и закричу, но упрямо смотрела в окно, на сияющую голубую громаду здания Советов. Мужчины заговорили громче, беседа приобрела ещё более откровенный характер, и чувства мои заметались. Моя защита айруны была и необходимой, и опасной, ведь почти всем хотелось проверить её на прочность. Это было всё равно что работать проституткой-роботом, обладая человеческой душой. И то, что описывали эти твари, было вполне реально. Я знала некоторых замученных страшным образом девушек, и других, над которыми ставили опыты иного рода, а ещё мужчин-айрунов, которые, будучи терпимы к боли, участвовали в боях без правил, чтобы прокормить семью, и — умирали истерзанными от потери крови.

В мире, где кошмары оживали, можно было не надеяться на доброту. В таком мире, как этот, все давно позабыли, что такое сострадание. И хотя многие здесь имели свои квартиры и даже дома, что такое настоящий дом — не знал никто. Я пыталась глубже и спокойнее дышать, изображая всё ту же сдержанную и холодную инопланетянку, но, почувствовав на себе пристальный взгляд, отважилась повернуть голову.

Мужчины смеялись — возможно, надо мной, но был среди нескольких десятков людей человек, на лице которого не было ни улыбки, ни пренебрежения. Он показался мне похожим на меня саму: спокойный внешне, пламенный внутри. У мужчины были блестящие стальные волосы и пугающе красивые глаза: льдисто-голубые, очень светлые, а одет он был довольно просто — чёрная майка и чёрные брюки, но я сразу поняла, что передо мной один из элиты. Да и разве пригласил бы Кинши кого-то обычного?

Незнакомец смотрел на меня, не мигая, вроде бы не оценивающе, но так, что хотелось распасться на молекулы. Это был не Кинши, у которого я вызывала всего лишь интерес, и не остальные, которым просто хотелось убедиться в моей исключительности посредством насилия. Этот мужчина определённо мыслил иначе, он строил далеко идущие планы, и уж точно ни в чём себя не ограничивал…

Наверное, всё это мерещилось мне из-за страха. А тут ещё подошедший Кинши сообщил с улыбкой:

— У нас сейчас будет гонка — так, шалости. Угадай, что я поставил?

— Свой любимый эрплан?