Кружево-2 - Ширли Конран (1994)

Постепенно Абдулла снял с нее платье, нежно целуя каждый участок освободившейся плоти, пока Пэйган не осталась в простой атласной комбинации. Тогда он поднял ее на руки и осторожно уложил на стол. Она почувствовала одновременно жар и холод. Нежные, неспешные поцелуи ощущались ею сначала на ключице, потом на нежной коже предплечья. Когда его губы касались ее кожи, она думала: «Я вся свечусь, как солнце, восходящее над Альпами, когда на верхушки гор вдруг проливается нежный розовый свет, а потом медленно спускается к долинам». Неожиданно она поняла, что прошли годы с тех пор, как она ощущала свое тело таким живым.

Рубашка Пэйган соскользнула вниз, а Абдулла уже целовал ее грудь, потом спустился ниже, к ребрам, потом его теплое дыхание обдало низ ее живота. Пэйган неожиданно вспомнила темный бархат лошадиного носа и ту стихию опасности и разрушения, которая таилась в животном. Кончик языка Абдуллы меж тем уже коснулся ее пупка, и Пэйган почувствовала его горячее дыхание внизу живота. Потом он, вновь потянувшись вверх, поцеловал ее в рот, и холодные пуговицы его френча отпечатались на ее обнаженном теле.

– А вдруг мы испортим стол?

– Значит, стол будет испорчен. – Он начал расстегивать ремень.

– Абди, умоляю тебя, вдруг кто-нибудь войдет?

– Не войдет, ведь дверь заперта.

Он медленно разделся, и Пэйган подумала, что он относится к ней точно так же, как к молодой лошади. Главное, вести себя уверенно, не делать резких движений и не показать, что напугана. Освободившись от одежды, Абдулла вновь склонился над столом и начал покрывать поцелуями ее всю, пока Пэйган не застонала от наслаждения. Она уже забыла и о своей наготе, и о холодной стали стола и лишь прислушивалась к тому, как поднимается из самой глубины естества теплая волна. Темные глубокие глаза Абдуллы заглянули в светлые глаза Пэйган, а пухлые губы в который уже раз потянулись к ее телу. Потом он выпрямился, губы его улыбались, в глазах плясали огоньки. Пэйган попыталась поцеловать его, но он отклонил назад голову. Засмеявшись, они обвились вокруг друг друга, как змеи, и слились в любовном объятии.

Всем нутром ощущая желание и нежность, исходящие от тела партнера, Пэйган вдруг почувствовала себя совершенно уверенно. Их уютная дружба, связывающая их еще с тех пор, как оба были подростками, переросла теперь в настоящую близость. Пальцы Абдуллы так же нежно скользили по ее телу, как за мгновение до этого его губы. И вот уже он целовал арки ее каштановых бровей, изящный изгиб носа, длинную линию ее скул. И вновь грудь, смакуя каждый сосок. «Да ему понадобится целый день, чтобы узнать мое тело», – думала Пэйган, вибрируя от наслаждения.

Когда он опустил руку под ее белые хлопковые трусики, она от всей души пожалела, что это не роскошное в кружевах белье от Кетьюрн Браун. И опять она ощутила себя ранимой и беззащитной, и вновь волна поцелуев покрыла все ее тело. Потом она уже не чувствовала ничего, кроме безграничного наслаждения, и его губ, прильнувших к ее плоти так, будто бы он пил из нее.

Абдулла опять привел Пэйган на грань оргазма и впился губами в ее губы. Потом, взобравшись на нее, стал проникать миллиметр за миллиметром в ее вибрирующую плоть. Эта намеренная, обстоятельная медлительность будто перенесла Пэйган в чудесный сон. Когда они впервые встретились, Пэйган пыталась себе представить, что это такое – заниматься любовью с Абдуллой. После того решительного отказа, когда она была еще девочкой, Пэйган никогда не позволяла себе сожалеть об утраченном и даже не допускала мысли, что есть о чем сожалеть. Но она никогда не могла себе представить ничего подобного.

– Открой глаза, Пэйган, – выдохнул он. Она взглянула на него, ощутила, что он весь уже пропитан ее запахом, в этот момент он сделал решительное движение, и она буквально взлетела вверх на огромной морской волне. Она тихо вскрикнула. Это был пик наслаждения. Абдулла еще крепче прижал ее к себе.