Граница дозволенного - Пабло Симонетти (2013)

Я никогда не думала о нем в плане секса. Несмотря на лишние килограммы, Бернардо выглядел вполне привлекательным, однако представить себя в постели с человеком настолько занятым собой, набитым под завязку своими идеями и вдобавок отягощенным семейными узами, — нет, увольте. Но тогда я повернулась и поцеловала его в губы. Через двадцать минут мы уже были в мотеле в районе Эль-Арайана — несколько домиков на берегу Мапочо с двухместной парковкой у каждого. Дело было в разгар зимы, в середине июля — если я правильно помню по стадии проекта. В комнате горел газовый камин с искусственными поленьями, бросая отсветы на запотевшие изнутри окна. Река бурлила, грохоча по каменистому дну. Бернардо, очутившись сверху и стремительно проникнув в меня, двигался размеренно, без робости и стеснения, деловито, с почти садистской улыбкой. У него были широкая и безволосая грудь с маленькими сосками, выпирающий живот и толстые расплывшиеся икры. Стон за стоном он довел меня до первого за долгое время оргазма, а потом кончил сам, не сдерживая хриплого протяжного крика, который, наверное, было слышно в соседних домиках. Откинувшись на подушку, он закурил сигарету.

Это курение в постели — запретное для Эсекьеля, курившего где угодно, кроме спальни, — заставило меня со страхом вспомнить о супружеском ложе. Застиранные казенные простыни вызывали отвращение. Обстановка, еще минуту назад казавшаяся вполне подходящей, теперь превратилась в нелепые штампованные декорации. Я приподнялась, собираясь встать, но Бернардо придержал меня за плечо: «Не торопись, протяни удовольствие». Его невозмутимый вид, уверенность в себе, в своем теле, эта сигарета в расслабленных пальцах вмиг вернули мне спокойствие — я словно вспомнила свою роль, а сценарий снова обрел логику. Я попросила у Бернардо закурить. Семь бед — один ответ, мужу я все равно уже изменила. Мы лежали молча, еще разгоряченные, и смотрели, как сигаретный дым тянется вверх в отсветах фальшивого камина.

Вот так, с разрядки, все и началось. Совесть умолкла быстро, так же быстро, как в ту первую ночь. Я не комплексовала. Более того — отлично себя чувствовала. Именно этого мне не хватало, чтобы вновь ощутить себя полноценным человеком. Так происходит и до сих пор: долгое отсутствие секса выбивает меня из колеи настолько, что все действия и поступки кажутся размазанными и бессвязными.

Вылазки в мотель учащались, каждая встреча делала следующую еще слаще. Не однажды мы встречались по утрам, не в силах дождаться вечернего свидания, а потом, вечером, повторяли на бис. Бывало, мы сбегали в мотель каждый будний день, с понедельника по четверг, и ужасно жалели, что в пятницу приходится возвращаться домой пораньше, чтобы с семьями разъехаться за город на выходные. Я не испытывала к Бернардо романтических чувств, и он вряд ли чувствовал по отношению ко мне что-то, кроме физического влечения.

Мы с Эсекьелем по-прежнему жили в своем мире, а эти вылазки просто помогали мне удовлетворить потребность. Бернардо тоже вроде бы не терзался муками совести. Он утверждал, что верит в прочность семьи, но не считал зазорным и для мужчины, и для женщины искать удовольствие на стороне. Как только такая возможность исключается — все, конец супружескому сексу. Свобода цементирует брачные узы, взаимопонимание между супругами всецело зависит от сексуальной удовлетворенности обоих. Брак держится на плаву только благодаря походам налево, доказывал Бернардо, и моментально пойдет ко дну, если им с женой придется хранить верность друг другу.