Нелюбимый - Кэти Регнери (2021)

— Мне нужно изучить её, чтобы попытаться выяснить, где находится хижина Кэссиди.

— Ты не знаешь? — спрашивает она, выглядя, удивлённой.

Я качаю головой.

— Нет. Он отнёс меня туда с Катадин, и когда я оказалась там, я никуда не уходила, кроме путешествия к местному пруду.

— Когда тебя сегодня утром везли в город, ты ничего не видела?

Мне не очень хотелось об этом думать, но я вполне уверена, что Кэссиди накачал меня чем-то, чтобы я спала этим утром во время поездки. Это объясняет сильную головную боль, которая была у меня, когда я проснулась, в дополнение к рвоте в полицейском участке. Дело в том, что я понимаю, почему он это сделал. Он не хотел сражаться со мной по поводу отъезда и не хотел, чтобы я знала, как вернуться. Тем не менее, я не уверена, что моя мама поймёт, поэтому я держу это при себе.

— Я спала всё время.

— Ты не спишь так крепко, Бринн. Дверной звонок будит тебя.

— Прошлой ночью я вывихнула запястье, — объясняю я, собирая воедино правдоподобную историю. — Я приняла обезболивающее перед сном. Должно быть, оно вырубило меня.

Я спасена от необходимости говорить что-либо ещё возвращением мисс Долби, которая прикладывает палец к губам и протягивает мне копию топографической карты. Я подмигиваю ей, складываю её и передаю маме, которая засовывает её в сумочку.

— У вас были какие-либо другие вопросы о Кэссиди? — спрашивает она, бросая взгляд на стойку регистрации, которая остаётся тихой.

— Да.

Я делаю глубокий вдох.

— Мы можем посмотреть дату его рождения?

Она садится с нами за стол.

— В этом нет необходимости. Кэссиди Портер родился в те же выходные, когда была Великая Белая Пасхальная Буря 1990 года. Никогда этого не забуду. Мы получили тридцать шесть футов за сорок восемь часов. Воскресенье, 15 апреля 1990 года.

— Боже мой! — говорит мой мама. — Какая у вас память!

— В те выходные было больше смертей, чем рождений. — Мисс Долби печально качает головой. — Включая моего младшего сына, Вилли.

— О нет! — ахает моя мама, протягивая руку через стол, чтобы взять руку мисс Долби и сжать её.

Мисс Долби шмыгает носом.

— Да. Была весенняя оттепель, знаете ли. В воскресенье утром после церкви он пошёл на Катадин с другом. Намеревался быть дома к ужину. Никто не знал, что через несколько часов у нас выпадет такой снег. Эти мальчики были одеты в шорты и футболки, когда уходили. У них не было ничего, что им было нужно для такой пурги. Он попал в неё и так и не спустился.

— Мне очень жаль, — говорю я.

— Я думала, что мы потеряли Бринн на Катадин, — говорит мама. — Я ненавижу эту гору!

— Не надо ненавидеть этот холм, — отвечает мисс Долби, похлопывая маму по руке. — Не его вина, что дураки хотят на него залезть. — Она бросает взгляд на меня. — Не обижайтесь, мисс.

— И не думала, — говорю я.

Она отпускает руку матери и поворачивается ко мне.

— Не так уж много родилось в те выходные, если мне не изменяет память. Кэссиди Портер, конечно. И сын проповедника. Это трудно забыть. У жены проповедника, Норы, отошли воды в середине «Иисус Христос воскрес сегодня». Как водопад по всей первой скамье. Её подруга отвезла её в больницу, пока пастор Уэйн заканчивал службу.

Пастор Уэйн.

У меня кровь стынет в жилах, и я моргаю в шоке, глядя на неё.

— Ч-что вы сказали? Как звали пастора?

— Джексон Уэйн.

«О, Боже мой».

Мисс Долби продолжает:

— Пастор Уэйн закончил проповедь и остался на кофе после неё, потому что это была Пасха и всё такое, а все знают, что первые роды занимают целую вечность. Около полудня он подошёл к своему дому, чтобы переодеться, но к тому времени, когда он был готов последовать за Норой в больницу, снег валил как из ведра. Дороги непроходимы. Не думаю, что он видел малыша Джексона до утра вторника.