Изгнание - Дина Лампитт (1995)

«Зная все Ваши достоинства и искренне ценя нашу с Вами дружбу, я с сожалением думаю о том расстоянии, которое теперь нас разделяет. Можете ни на минуту не сомневаться, что мои личные симпатии к Вам остались прежними, их ничто не может изменить, но я должен быть верен тем, с кем я служу. Один только Бог, живущий в моем сердце знает, как неприятна мне эта служба, как ненавистна мне война, в которой нет врагов… Бог был с нами в мирное время, Бог с нами и сейчас, в эти тяжелые военные годы. Мы с Вами – на огромной сцене и должны до конца сыграть каждый свою роль в этой великой исторической трагедии. Так давайте же делать это по совести, каждый на своей стороне, как велят нам наши убеждения. И какими бы ни были последствия и исход этой ужасной войны, я буду всегда надеяться, что мне не придется менять подпись, обращаясь к Вам:

Ваш самый преданный друг». Через несколько дней написавший это письмо и его адресат сошлись в сражении при Лэнсдаун Хилл, к северу от Бата. Победа осталась за роялистами, но досталась она им страшной ценой. Большая часть их кавалерии полегла, и с ней погиб сэр Бевил Гренвилл, главный предводитель корнуэльских солдат, неординарный ученый и выдающийся полководец, а Уоллер, целый и невредимый, отступил со своим войском в темноту леса и повел его обратно в Бат.

На следующий день после этого сражения в расположении роялистов взорвалась большая телега с порохом. Все, кто стоял рядом, погибли, очень многие были ранены. Сэр Ральф Хоптон тоже был сильно ранен в руку, ослеплен огнем, к тому же он получил большое количество ожогов. Всего израненного, его перевезли в Девайзес, где он узнал, что Уоллер с подкреплением, прибывшим из Бристоля, вышел ему навстречу и расположился с войском возле Раундвей Даун, готовясь к новому сражению.

Изнемогая от ран, Хоптон давал приказания, лежа на больничной койке. Принц Морис, младший брат принца Руперта, вместе с маркизом Хартфордом и графом Карнарвоном, видя, что осталось от кавалерии, поскакали в Оксфорд за подмогой, обещая, что не остановятся по дороге, даже если лошади умрут под ними. В Оксфорде же, несмотря на разбушевавшуюся эпидемию, шла подготовка к большому празднику в честь скорого прибытия Генриетты-Марии, которая была уже совсем близко. Принц Руперт отправился ей навстречу, чтобы проводить королеву через Мидленд.

Всадники прибыли в Оксфорд одиннадцатого июля. Все в грязи они падали с ног от усталости, они скакали всю дорогу, это чуть было не погубило их. Лошадей они загубили. Те, кто видел, как они приехали, в том числе один слуга из дома Николь, подробно рассказавший ей об этом, были свидетелями ужасного зрелища. Всадники спешились, шатаясь как пьяные, и тут же попросили о помощи, но им сообщили, что принц Руперт уехал. Не выдержав такого напряжения, принц Морис открыто заплакал. К счастью, король еще не успел отправиться навстречу королеве, и был все еще в городе. Он послал на подмогу Хоптону второй отряд под командованием лорда Уилмота (первый, под командованием сэра Генри, уже покинул пределы города).

Положение же в Девайзесе было весьма плачевно: провизия и порох сильно пострадали от дождя. Ральф Хоптон мучительно страдал от ран. Еще два дня, и с остатками войска было бы все кончено, но тут свершилось чудо. Несмотря на то, что он проскакал из Оксфорда со своим войском пятьдесят миль, Уилмот налетел на парламентариев как буря. Сражение продолжалось до тех пор, пока вражеская кавалерия не ударилась в бегство. Но он снова и снова атаковал их, заставляя двигаться к приготовленному заранее эскарпу, где почти все всадники и лошади нашли свою смерть. А в это время из города вышли корнуэльские солдаты и стали теснить пехоту «круглоголовых». В результате тридцать парламентских знамен оказались в руках роялистов вместе с полевыми орудиями и другим оружием, отобранным у пленных, которых было огромное количество. История, начавшаяся подобно поединку Давида и Голиафа, закончилась полной победой роялистов.

* * *