Перст судьбы - Елизавета Дворецкая (2012)

По мере продвижения к низовьям Паши все больше становился обоз, да и сама дружина возрастала. Видя, сколько старейшин присоединилось к войску вене и руотсов, а также напуганные страшным концом рода Каури, чудины не оказывали сопротивления. Каждый род выплачивал дань, и многие просились в дружину. После Паши Велем намеревался вести своих на реку Оять, где жило уже другое племя. Оно говорило на том же языке, но называло себя «бепся» и враждовало с жителями Паши. Как им рассказали, в прежние годы бепся не раз делали набеги на Пашу и ее приток Капшу, захватывали скот и пленных. А пленных они продавали варягам, которые заходили в Оять из Нево-озера, чтобы потом через Сулу и Мологу ехать к Волге и дальше, до козарских торгов. Многие пострадавшие в прежние года теперь были рады случаю рассчитаться за обиды и в свою очередь взять пленных для будущей продажи.

Добравшись по Паше до берегов Нево-озера, на несколько дней разбили стан, чтобы отдохнуть и восстановить силы. Никто не сомневался, что бепся уже знает о набеге и готовится его отразить, но Хрёрек уверял, что так лучше.

— Мы сразу убьем тех, кто намерен сопротивляться, и получим законный повод забрать как можно больше добычи и пленных. Врага нужно по возможности ослабить, иначе в будущем году нам придется все-таки выдержать эту битву, и целый год мы будем гадать, где и когда они нанесут нам удар. Сейчас время и место выбираем мы, а это значительное преимущество. Но мы не должны уничтожать роды побежденных! — строго наставлял он чудинских старейшин. — Мы лишь возьмем от каждого рода по заложнику, не считая дани, и оставим их на своих местах.

— Нам нужны их земли и ловы! — возражал Вахто, который теперь считался вожаком всех чудинов Паши, и они поддерживали его согласным гулом. — Ведь это гораздо лучше, чем только взять дань!

— Пусть они сами ходят на охоту и добывают зверя, а мы возьмем уже готовые шкурки! — убеждал их Хрёрек. — Но ведь сейчас многие из их мужчин будут перебиты, ловы останутся без хозяев, и любой из вас может ими воспользоваться.

На это старейшины согласились, и Хрёрек был удовлетворен. Дележом завоеванных угодий пусть чудь занимается без помощи ладожских воевод: при этом они передерутся, опять придут за помощью, и можно будет не бояться, что эти медведи сумеют скинуть наброшенную на них узду.

От Нево-озера недолго прошли по Свири и перебрались на ее приток Оять, на берегах которой главным образом и обитало племя бепся. Продвигались медленно, и несколько раз на льду реки и лесных озер завязывались битвы. Но бепся тоже жила обособленно, каждый род сам по себе, и даже влиятельные старейшины не могли собрать больше ста человек. Здесь тоже кипела внутренняя вражда, и иные из старейшин бепся еще до битвы приходили к Велему и предлагали союз против собственных соплеменников. Таких людей Велем по совету Хрёрека принимал ласково, одаривал тканями и котлами. Но в знак истинной дружбы у них, как и у побежденных, забирали по нескольку молодых домочадцев в заложники. Девушек с приданым обещали сделать женами ладожан, и Селянины побратимы уже присматривались, кому которая достанется. Младших братьев, которые должны были оберегать сестер, обещали обучить в Ладоге разным полезным умениям, но главным образом ставили целью оторвать сыновей старейшин от соплеменников и научить видеть своих в ладожской знати.