Невеста-дракон - Наталья Якобсон

– Желаем удачи! – кузины Раймонды почему-то решили поддержать Клемента. Наверное, Лурель своим высокомерием и их уже достал.

– Спасибо! – Клемент привык быть вежливым, хоть дамы и парили в высоте над его головой.

– Это тебе спасибо, что стал причиной турнира. А то бы вечер был скучным.

Эльфийки радостно засмеялись, будто бубенцы зазвенели. Все они по очереди сделали реверанс прямо в воздухе и закружились хороводом в высоте. Их платья, украшенные цветами, мелькали будто разноцветный венок. Как тут любят турниры!

– Это первый турнир со смертным за столетия, – пояснила Раймонда.

– А разве охотники не в счет?

– Нет, конечно! С ними Лурель устраивает шутливые поединки, а ты вызвался на состязание.

– Вот оно что! – Клемент вспомнил о традиции прекрасных дам давать своим рыцарям, идущим на турнир, знак внимания – перчатку, кольцо, кружевной платочек или что-то подобное. Дашь мне знак поощрения, как своему рыцарю.

Раймонда помялась секунду.

– Держи! – она сунула ему в руку перстень, где вместо камня сверкала крупная драконья чешуйка. Клемент тут же пожалел, что попросил о знаке внимания. Перстень обжигал кожу, но деваться было некуда. Пришлось надеть его на палец. Лурель глянул с завистью. А Клемент выругался про себя. Нужно помнить, что невеста у него необычная, и любые знаки ее внимания могут привести лишь к беде.

Нимфа-герольд протрубила. Турнир начался.

Стоило Клементу выпустить первую стрелу, и мишень замахала крылышками, чтобы отлететь в сторону. А мишень рядом с ней, напротив, подскочила, чтобы поймать стрелу Луреля. Тут только смертных дурачат! Мишень Клемента изворачивалась, будто над ним смеясь. Ну, уж нет! Фокус не пройдет. Клемент выпустил вторую стрелу, чтобы перенаправить первую и попал в яблочко. Мишень с разочарованным вздохом упала на траву, как убитая птица.

– Почему ты не предупредила меня, что тут все мишени живые? – обратился Клемент к Раймонде, наблюдавшей за состязанием из изящной лиственной беседки, парящей в воздухе за плечом Клемента.

– Магия помешала, – развела руками она. – Тут мощные чары. Лишнего слова при них не скажешь. Язык свяжет, хуже, чем от хурмы.

И то верно! Клемент ощутил, как немеет его собственный язык. Наверное, разговаривать во время турнира нельзя. Чары стоят на страже правил.

Причем чары преследовали исключительно интересы эльфов. Например, стрелы Луреля видоизменялись. Стоило ему не попасть в мишень, и радужное оперение его стрел гасло, копируя стрелы Клемента. А когда Клемент побеждал, то его стрелы обращались в радужные эльфийские. Ну уж нет! Хватит чар! Клемент попытался припомнить скудные знания, почерпнутые из учебников дяди. Нужно поставить на своих стрелах защиту от колдовства. Обычно хватает одного тайного слова. Клемент очень надеялся, что произнес его не наоборот. Лурель что-то недовольно пробурчал. Вид у эльфа был обескураженным. Он не ожидал встретить соперника, равного ему по силам.

– Уже сколько сотен лет живу, а смертным обыграть себя еще не давал, – бурчал он себе под нос. Как это слишком напоминало браваду. Ведь первый раунд был почти окончен.

Мишень Клемента поднялась над травой и начала снова ловчить. Едва он целился, она то взлетала вверх, то кидалась на землю. Она проворная! Но он еще ловчее. Когда речь заходила о стрельбе, с Клементом магией было не справиться. Он действовал стремительно. Ему удалось попасть и в свою мишень, и в чужую, спаяв их одной стрелой. Своей! Она не преобразилась, в отличие от эльфийской стрелы, меняющей форму оперения в зависимости от того, кто победил.

Следующим раундом было дерево, с которого нужно сшибить яблоки. Оно за пару мгновений выросло из левой части поля под трубный звук нимфы-герольда. Клемент сперва оробел при виде плодов не красного, а золотистого цвета. Эльф сшибал их тут же, от стрел Клемента плоды отлетали, ловко спархивая с веток, будто крылатые.

– Это не состязание, а жульничество!