Шаман - Ольга Дашкевич

— Кто это там, интересно?.. — Нэнси удивленно приподнимает брови, кладет сигарету на край пепельницы и идет через кухню в прихожую. Иван, который деликатно оставил нас наедине и бродил по двору, тоже, кажется, услышал звонок, потому что он подходит к двери веранды и вопросительно смотрит на меня.

Я пожимаю плечами.

— Кто-то пришел.

В это время из прихожей доносится такой визг, что Иван пулей влетает в дом и несется спасать жену, по пути перескочив через забытую посреди кухни табуретку. Я бегу за ним. Но, кажется, Нэнси не нуждается в том, чтобы ее спасали: она висит на шее высокого лохматого парня, а рядом посмеивается блондинка, похожая на немецкую фарфоровую куклу.

— Ива-а-ан!.. — Нэнси сияет. Она, наконец, оторвалась от неожиданного гостя и в порыве чувств с размаху целует мужа в щеку так, что он пошатывается. — Иван, познакомься, это Дрюня, мой кузен… Дрюнечка, миленький, как я рада тебя видеть!..

Проявления радости, на которые так сильна моя подруга, наконец, привлекают внимание Тошки, и он спускается к нам с чердака, слегка присыпанный пылью, но, наверное, все же весьма привлекательный, потому что блондинка облизывает и без того сверкающий алый ротик и смотрит на моего угрюмого мальчика с нескрываемым интересом. А Тошка… он ей улыбается. Я уже забыла, как он улыбается. И у меня от этой улыбки сжимается сердце. Я совсем не ревную, вот удивительно. Мне просто горько. Но я все равно дружелюбно киваю гостям, хотя и не понимаю, что теперь делать. Ведь они приехали явно не на полчаса, а наш Дом…

Однако Дом ведет себя удивительно мирно. Никто не ходит по коридору, и стук в подвале прекратился. Запыленные рюкзаки гостей валяются в прихожей, и Дрюня рассказывает, как они с Гретой добирались к нам из Нью-Йорка автостопом. Мы радуемся жизни, пьем вино на веранде, играем в дурака, а потом в фанты, и вообще резвимся, как дети. Тошка неподдельно весел. Кузен Дрюня совершенно очарователен, немудрено, что Нэнси так ему обрадовалась. Его подружку зовут Маргарита, но она предпочитает имя Грета. Хотя он все равно зовет ее Риткой, так что какая разница.

— Гайз, — Дрюня расслабленно сидит на полу, прислонившись спиной к стеклам веранды и далеко вытянув длинные мосластые ноги в драных джинсах, — вы тут, я смотрю, клево устроились. Ничего, если мы погостим недельку? Не стесним?

Грета сопровождает его слова лучезарной улыбкой, довольно удачно копируя Мерилин Монро. Улыбка, как и следовало ожидать, предназначена Тошке. И он реагирует — их глаза встречаются, и оба сразу становятся похожи на заговорщиков.

— Конечно, нет, — говорит он, глядя на Грету, и я вспоминаю, каким его голос может быть глубоким и теплым, чувственным и завораживающе-прекрасным, — фарфоровая кукла даже розовеет от удовольствия.

— У нас есть студия для гостей, — чересчур оживленно говорит Нэнси. — Вон там, справа, видишь лесенку, Дрюнечка? Студия как раз над верандой. Там и тахта есть, довольно широкая, вдвоем поместитесь?

Она многозначительно смотрит на Грету, но та так увлечена беседой, что ей не до студии и не до тахты. Интересно, она, кажется, рассчитывает спать где-нибудь в другом месте?..